На скамейке возле Нотр-Дам

Она все время путалась: не знала, как лучше обращаться к тетке – на «ты» или на «вы».

Мари улыбнулась:

– Я родилась давно. Еще в дохристианскую эпоху. Тогда креститься было не принято.

Лена вытаращила глаза.

– Шуток не понимаешь? Мама у меня была комсомолкой, папа – комсомольцем. Какие крестины? Я жила в аморальном безверии. Ты-то небось уже крещеная?

Лена пожала плечами.

– Мама крестик повесила на день ангела – вот и ношу. А так, чтобы в церкви креститься – этого не было.

– Вот оно, современное православие! – иронически скривила губы Мари. – Впрочем, я первое время ходила в русскую церковь. Она недалеко от Елисейских Полей.

– А потом?

– Что – потом?

– Ну, теперь ходишь?

– Некогда все. К тому же у меня собака. – Мари вспомнила про Лулу и подумала, как она там?

Они обе засмеялись. Главный полет для них был окончен. Все остальные самолеты в сравнении с самолетом Валерия не представляли для них интереса. Они сели на свои места – до этого стояли – и стали болтать. Но каждая в ожидании конца полетов ощущала волнение: Лена мучилась оттого, что хотела увидеть одновременно и Валерия, и Сержа Валли, а Мари… Себе она говорила, что со стороны Валерия пригласить ее – простая вежливость. Что же касается Сержа Валли… Ну, он ведь был француз, а французы… Мари уже хорошо знала, что такое французы.

Синий кабриолет подкатил вовремя и аккуратно остановился в назначенном месте недалеко от трибуны. Валерий, приехавший вместе с Сержем, встал в нем и стал энергично махать, но Лена и Мари уже и без того увидели его – всегда, когда ждешь, все замечаешь раньше других. И Серж, и Валерий оба уже успели переодеться и были, не сговариваясь, в почти одинаковых голубых рубашках и легких куртках. Валерий, который был выше Сержа, выглядел в сравнении с ним еще солидней. Серж напоминал молоденького курсанта. Лена и Маша стали пробираться к ним через уже начавшую расходиться толпу. Серж вышел из машины навстречу, и Лена заметила, что Валерий вышел тоже, стараясь казаться таким же галантным. На минутку замялись, решая, кто куда сядет. Серж уже открывал переднюю дверцу перед Мари. Логично, конечно, что жених и невеста должны бы сесть вместе сзади. Но неожиданно Лена вдруг тихо сказала Валерию:

– Пусть Мари сядет со мной, а то неудобно – междусобойчики в гостях.

Валерий не стал возражать. Он мягко подхватил Машу за локоток и обнаружил, что за этот же локоток ее уже держит Валли. Приятно улыбнувшись, Валли тут же оставил руку Маши Валерию и сел на место водителя. Тот залихватски прыгнул вперед, дамы повязали платки – Маша свой голубой, а Лена – пестренький, и кабриолет помчался. Валерий развернулся спиной к обочине, лицом к Сержу и дамам и сообщил:

– Серж приглашает нас всех в гости.

– К себе домой? В Блуа? – Лена широко раскрыла глаза.

– Да, в Блуа, – Серж расслышал ее слова.

Мари отрицательно качнула головой.

– Спасибо, но я не могу. Я и так уже отпросилась сегодня.

– Не сегодня и даже не завтра. Завтра еще будут полеты для специалистов, – пояснил Валерий. – Послезавтра или через день. Когда работа закончится.

Лена обрадовалась.

– Как здорово!

Серж Валли взглянул на нее в зеркало заднего вида и улыбнулся.

– Ты редко бываешь такой веселой, – заметил Валерий.

– Сегодня чудесный день, правда, Мари?

– Правда. Мы очень за вас волновались. – Мари посмотрела на Валерия. Он попытался заглянуть ей в глаза, но ничего не увидел – глаза Мари были скрыты солнцезащитными очками. Тогда он протянул руку к Лене.

– А ты волновалась?

– Еще как! – Валерий вдруг непонятно над чем захохотал. Серж опять улыбнулся. Лена, невольно все время смотревшая на него в зеркальце, подумала, что это у него просто такая манера – приятно улыбаться. Она даже подумала (какая странная мысль ее посетила), что если бы первым космонавтом стал не Гагарин, то им следовало бы стать Сержу Валли – такая у него была обаятельная внешность.

– Так, значит, мы сейчас едем в Париж? – уточнила Мари.

– В Париж, – подтвердил Валерий.

– В Париж… – эхом отозвалась Лена. – Так обыденно звучит… «Куда мы едем? В Париж…» Как странно. Как в Васюки какие-нибудь. Так не должно звучать! Ведь Париж – это волшебство, легенда, это… – она замолчала, увидев нечто неприятное в глазах Валерия.

– Лен, ты похожа на курицу, – сказал он.

– Да! – Она рассердилась и бросила ему вызов: – Париж – это больше, чем город. Париж – это…

– Это – что? – спросил Валерий, как спрашивают несмышленых, надоедливых детей.

– Это – пласт культуры! – выпалила она. В ней вдруг восстал дух противоречия. Всплыло то, что вчера она была без него, ходила одна и с Танькой. И хотя в принципе неплохо провела время, но ожидала чего-то другого… Она считала это несправедливым, хотя и понимала, что, наверное, он и правда по-другому не мог. Хотя…

– Париж – это Бальзак, Гюго, Пиаф, Шарль Азнавур, Мирей Матье… – Лена действительно разгорячилась.

– А еще Бельмондо и Пьер Ришар, – перебил ее Валерий.

Лена покраснела и замолчала. Серж Валли по-прежнему улыбался в зеркальце. Но сейчас ей показалось, что улыбался он только ей, именно ей.