На суше и на море - 1964

Мигель Менендес и его повесть

Вдоль тихоокеанского побережья Мексики тянутся отроги Западной Сьерра-Мадре. Тропические заросли перемежаются с бесплодными солончаковыми пустынями, поросшими кактусами. Здесь, в бассейне реки Сантьяго, и находится штат Наярит, где развертываются события, описываемые в повести «В лесах и горах Найара» (в подлиннике «Найар»).

Автор — известный общественный деятель, писатель и журналист Мигель Анхел Менендес. Он исколесил всю Мексику, видел городские трущобы, глухие провинции, побывал в диком царстве сельвы — первозданных зарослях тропического леса. Со страниц провинциальных и столичных газет, с трибуны конгресса, в стихах и прозе, политических трудах он страстно выступал в защиту человеческих прав миллионов мексиканских рабочих и крестьян — белых, индейцев и метисов.

Его повесть «Найар», вышедшая в 1941 году, встретила восторженный прием и была удостоена Национальной премии. Это не случайно. В ней Менендес в художественной форме продолжает отстаивать идеи, защите которых он посвятил всю свою жизнь. Перевод этой повести на русский язык — заслуженная дань уважения и признательности тонкому и своеобразному писателю, преданному сыну мексиканского народа.

Необычен и многолик талант писателя. В своей повести он выступает и как блестящий публицист, и как тонкий бытописатель, и как человек, бесконечно влюбленный в природу родного края. Его пейзажи, картины ночной жизни сельвы написаны с таким проникновением, так взволнованно, что можно, не опасаясь впасть в преувеличение, сказать: природа — одно из действующих лиц произведения. Повествование ведется от имени Энрике Салинаса, начальника налогового управления провинциального городка Сан-Блас. Но центральная фигура повести Рамон — метис с заметным преобладанием индейской крови. «Цвет кожи Рамона — это цвет рассвета над заводями в тот час, когда ночь уступает дню». Образ Рамона — образ мексиканского крестьянина, бесправного, забитого, но трудолюбивого и мужественного, стремящегося разорвать цепи рабства.

Сюжет повести несложен. Рамон мстит одному из чиновников за поруганную честь жены и, вынужденный скрываться от правосудия, бежит из родного городка. Вместе с ним в путь отправляется и читатель повести.

Как тонкий лирик, чувствующий красоту родного края, Менендес нашел для описания природы Мексики особые слова и образы. Многое он почерпнул из богатейшей сокровищницы индейского фольклора. «Кто сказал, что земля круглая? Разве не видишь, что там, далеко, среди пылающих туч, солнце убирает свои сокровища в пещеру? Видишь? Оно снимает свою корону, складывает ее и прячет. Можно поклясться, что оно длинными руками-лучами трогает крышку своей огромной, похожей на сундук пещеры, очень, очень большой. Раньше ночь наступала именно так. Но вот однажды пришел человек и сказал:

— Мир круглый. Земля вертится.

И она, чтобы не огорчать его, начала вращаться».

Менендес прекрасно знает леса и горы Найара с их животным и растительным миром, звуками и запахами. Многие страницы повести воспринимаются как восторженный гимн природе Мексики. Но ее описания несут и большую смысловую нагрузку. Сама природа встает здесь на сторону порабощенного человека, как бы протестуя против социального зла и насилия. «Ах, если бы ствол этой сейбы мог пробудить свои оцепеневшие корни, раскинуть ветви, сбросить с себя звонкий груз птиц и тяжелыми шагами, под таинственным покровом ночи, двинуться на поиски людей, повесивших труп на его ветвях. За сейбой пошла бы вся сельва, исполненная давней жаждой мести».

Яркой вереницей проходят перед нашими глазами образы мексиканцев. Обездоленные крестьяне и их голодные оборванные дети, батраки, местная интеллигенция, солевары с «голосами извечных рабов и со спинами, на которых выступил кровавый пот». Им противостоит мир самодуров — «майоров», плетью и пистолетом утверждающих свою власть, продажных судей и интриганов-священников. Страстным протестом против социальной несправедливости звучат слова автора: «Золото! Хижины, жалкие хижины. В поселке нет школы, рынка, водопровода, но есть церковь, построенная в начале XVIII века. Золото, лачуги, церковь! Разбогатевшие святые и ограбленный народ!»

Лучшие страницы своей повести Менендес посвятил индейцам племен кора и уичоль — коренным обитателям этих земель. Автор создает яркие картины жизни индейцев, загнанных в труднодоступную, обособленную горную местность. Глубоким уважением к индейцам и их культуре проникнута вся повесть. Перед глазами читателя встают суровые будни индейцев, испытавших в течение нескольких столетий постоянные преследования и жесточайший гнет. Автор смотрит на индейцев не как праздный турист, любитель экзотики; для него индейцы кора — братья, сумевшие сохранить родной язык, традиции и обычаи и тем самым свое человеческое достоинство и веру в лучшее будущее.

Но автор показывает, что, изолированные от очагов культуры, индейцы сохранили и родоплеменные формы управления, первобытные религиозные верования, прежде всего культ солнца и культ предков, нормы обычного права, обрядности. Как и столетие назад, индейцы вымаливают у богов хорошие урожаи, здоровье, удачи на промысле и другие блага. По-прежнему полузнахарь, полуколдун в шаманском экстазе пытается выгнать «злого духа» из тела больного. О том, насколько велика власть суеверия и невежества у индейцев, красноречиво свидетельствует трагическая концовка повести, не вошедшая в публикуемый сокращенный вариант. Обвинив в неурожае колдуна, индейцы кора, по обычаям предков, решили сжечь его на костре. Рамон, попытавшийся помешать этому, погибает от пули.

Хотя в Мексике уже длительное время действуют различные институты по изучению культуры и быта индейских групп, принимаются меры к ликвидации их неграмотности, ознакомлению индейцев с достижениями в области медицины, сельского хозяйства и т. д., но в жизни мексиканских индейцев осталось еще многое от тяжелого прошлого.

Писатель резко критикует реакционную помещичью верхушку, всячески препятствующую прогрессивным начинаниям в Мексике. Аграрная реформа, начатая демократически настроенным президентом Карденасом, еще больше обострила противоречия между латифундистами, высшим католическим духовенством и крестьянством. Для защиты своей собственности латифундисты привлекали банды наемников — «синих», кристерос, — боровшихся с оружием в руках против правительства и всех прогрессивных начинаний, будь то аграрная реформа, национализация иностранных нефтяных компаний или реформа в области образования. Они убивали членов аграрных комиссий, учителей и государственных служащих, взрывали мосты, пускали под откос поезда, терроризировали целые области. Индейцы были в числе первых жертв политического террора, царившего в стране. Они подвергались насилию не только со стороны кристерос, но и со стороны федеральных войск.

Как страстный борец за свободу мексиканского народа, Менендес не мог обойти молчанием и эксплуатацию страны монополиями США. Словно чудовищные существа, которые приходят, берут все и уходят, высятся вдоль берегов лесопилки американских компаний «Рой и Титкомб». До сих пор американский империализм обирает мексиканский народ, наживает миллионные прибыли.

Но простые люди Мексики — белые, метисы, индейцы — уже начали понимать, что сложа руки свободу не завоюешь.

Мигель Менендес верит в творческие силы своего народа, в его лучшее будущее. Ему он посвятил свою жизнь и свой труд.

С. Федорова