На звук пушек

Но отдать приказания Гренье не успел. Ситуация опять изменилась. Германские кирасиры и уланы, подчиняясь сигналу трубы, отхлынули назад. Но в это раз они скакали без строя, преследуемые французской конницей. Конная лава прошла в стороне, от солдат Дюпона, сбившихся в кучу и ощетинившихся штыками. Когда рослые кони уже пронесли мимо своих седоков, Гаспар дал команду стрелять.

Поразили они кого из врагов было не понять, но в лошадей поцелили точно! Две из них упали. Один из всадников, в смешном уланском шлеме, ловко соскочил с седла и побежал дальше. А вот второму повезло меньше, видно он сильно ушибся, и теперь ошалело ворочался на земле.

* * *

Эрих фон Вальд пришел в себя оказавшись в расположении германских войск. Он придержал коня, оглянулся. Рядом были его товарищи по атаке, уланы, кирасиры. Те, кто выжил. Кто-то припал к фляге, кто-то обессилено свесился на гриву жеребца, кто-то вообще соскользнул с коня на землю, кто-то плакал и не стеснялся слез. Кто-то сидел с остановившимся взглядом, никого и ничего не узнавая, а кто-то наоборот хохотал и заговаривал со всеми, делясь остротой пережитых эмоций и радостью от ощущения жизни. Эскадронный командир с лицом, искаженным гримасой, держал в руке изрешеченное пулями полковое знамя, которого раньше у него не было. А знаменной группы полка нигде не было видно. Не увидел Эрик и многих своих товарищей по эскадрону.

Так завершилась знаменитая «смертельная скачка Бредова».

В будущем атака двух кавалерийских полков, спасших немцев от разгрома в этой битве, получит свою долю заслуженной славы и свою каплю злословия. Увы, «Турба Вионвиля», стихотворение Фердинанда Фрейлиграта, посвященное этому подвигу, не получило всемирной известности, как «Атака легкой кавалерии» Теннисона. И хотя «Труба Вионвиля» с момента написания помещалась во все германские хрестоматии, в остальном мире даже не сделали ни одного нормального перевода. Хотя популярность «атаки Бредова» среди в военных специалистов была необыкновенной. Этот единственный пример удачного кавалеристского наступления перевесил все неудачи конницы, и продлил существование этого вида конницы на несколько десятилетий.

* * *

Как черт из табакерки вынырнул капитан Леру. Живой и здоровый.

– Строится, все строится! – привычный ор ротного, сразу же пробудили строевые инстинкты солдат.

От роты осталось чуть больше половины. Уж сильное впечатление произвела конница на желторотиков, значительная часть которых рванула куда глаза глядят, подгоняемые животным ужасом. Ротный надеялся, что к вечеру они придут в себя и влекомые голодом явятся в роту.

Леру прошел вдоль строя, внимательно всматриваясь в лица солдат. Высматривал что-то ведомое только ему. Напротив Гаспара он остановился и молча потрепал по плечу. После чего принялся раздавать короткие и ясные команды.

Гаспара и его отделение выставили короткой цепью в боевое охранение. Гаспар только попросил разрешение выбрать себе исправное оружие, вместо приведенного в негодность в бою. Благо на позиции валялось несколько брошенных винтовок.

Остальные принялись оказывать помощь раненым, отправили связных-делегатов в другие роты батальона и на батарею.

За этими заботами их застал адъютант привезший приказ на возвращение на исходные позиции.

Приказ он отдал капитану Леру, так как подполковник Бомон был убит германской бомбой.

Где-то далеко на западе вновь разгорелась перестрелка и загрохотали орудия. Но за дальностью никто не мог различить, что там происходит, а доложить им никто не догадался.

По дороге проехал со свитой какой-то генерал, или даже маршал. Это был командир 6-го корпуса Канробер, но солдаты его не узнали.

Канробер свернул к месту недавнего столкновения и стал смотреть на поле, сплошь усеянное телами в синих мундирах.

Один из штабных, пораженный живописной и ужасающей картиной, не удержался от возгласа:

– Всё синее, как льняное поле!

– Только там не цветочки, а лежат мои солдаты! – в бешенстве прошипел маршал, и развернул коня.

А битва за Вьонвиль продолжалась. Подошедший корпус Ладмиро атаковал противника, и двигаясь как каток захватил Марс-ла-Тур и двинулся дальше на юг, охватывая германский левый фланг. Вновь судьба битвы повисла на волоске. Захватив лежащую перед ними деревню Тромвиль, французы взяли бы противника в кольцо. Но командующий 2-й дивизией корпуса, шедшей в авангарде, не имел никаких приказаний на этот счет. И даже не представлял, какие силы ему противостоят. К слову, это был дядя лейтенанта Гренье, недавно получивший повышение и назначение на дивизию.

Командир корпуса тоже не имел никаких приказаний от командующего армией, кроме общего указания отбросить немцев. Ладмиро послал адъютантов узнать о планах командования. А пока приказал своим дивизиям замедлить движение.

Эта задержка стоила в дальнейшем французам победы.