Начало конца (том 2)

В мутном сознании Лайлы плыл запах палёной плоти, когда верхней губы коснулось что-то холодное и в лёгкие ворвался едкий уксусный дух. Едва очнувшись, девушка крепко зажмурилась и застонала от боли. Казалось, тело раскатала тысяча колесниц, не оставив ни единого живого места. Попытка поместить страдания в незримый «мешок» пронзила разум новыми муками, похожими на иглы дикобраза, — из уст вырвалось немощное мычание…

— Регенерируй или умрёшь, — прозвучал сверху ровный баритон.

Не сразу, а собрав обрывки мыслей в подобие интеллекта, вампирша вспомнила особенности исцеления. Она приподняла веки и сосредоточилась на лице стоявшего над ней Леонардо, вновь примерившего обличье человека, — боль начала утихать.

— Я… — зашептала Лайла, но колдун поднёс к губам указательный палец.

Равнина полнилась шёпотом трав, напоминавшим робкие сплетни придворных служанок, но в нём теперь слышалось тихое биение сердца.

— Не может быть… — приподнявшись, вампирша коснулась груди. — Стучит… — она сразу же поглядела на ладони: бледная кожа приобрела давно утраченный кремовый оттенок.

Убрав флакон в карман чёрных штанов, некромант подал руку Лайле, поражённо рассматривавшей «ожившие» кисти. Воспользовавшись помощью, она встала и возвела взор к проступившему на небе солнцу: дневной свет больше не щипался и уж тем более не пытался испепелить — всё стало как раньше, в такие близкие и такие далёкие добрые времена…

Млея от приятного ветерка, девушка вдруг опомнилась: магия! Она принялась спешно читать заклинание, сопровождая слова колдовскими жестами. Череда заученных фраз и круговое движение пальцами вместо точки — плетение чар вспыхнуло на ладони оранжевым символом. Изумлённая вампирша замерла с приоткрытым ртом, как и в самый первый раз, когда после множества безуспешных попыток ей наконец удалось наложить на себя магическую руну. Бережно заключив пылающий знак в кулак, будто северянин, защищавший жаркий уголёк от ледяного бурана, Лайла провела по равнине сосредоточенным взглядом: из блеклых трав поднялись яркие языки пламени. Наблюдая, как они жалят дрожащий от марева воздух, вампирша не хотела отпускать ментальную проекцию, словно если всё исчезнет, то уже навсегда…

— Мои поздравления, — хоть взор Леонардо и был обращён к спутнице, самодовольный тон не позволил определить, кому именно отводилась похвала. — Преамбула позади. Можно приступать к аннигиляции божественного посланника. Но сперва тебе всё же стоит переодеться.

Со вздохом развеяв чары, Лайла опустила глаза на обгоревшие рукава блузки, истлевший огрызок плаща и пережжённую кожу остальной одежды, что, напоминая растрескавшуюся в зной землю, осыпалась чёрной мозаикой от каждого движения.

— Вынуждена с тобой согласиться… — вампирша пристально посмотрела на колдуна. — Спасибо… за сердце… и магию.

Сцепив руки за спиной, тот устремил взгляд к горизонту, где высились очертания утонувших в дымке гор:

— Либо я ослышался, либо сейчас последует какая-то просьба…

— Ты проницателен. Но я правда искренне благодарна тебе за помощь, пусть она и вызвана общими интересами.

— К сожалению, подоплёка дискредитирует значимость благодарности, — некромант перевёл на девушку испытующий взор. — И по какой же нужде ко мне планирует воззвать королева?

— Мне хотелось бы повидаться с друзьями. Я виновата перед ними. Возможно, мне суждено пасть в грядущей битве или исчезнуть в Эрмориуме… — Лайла потупила взгляд. — Даже если они меня проклянут… так будет правильно.

— Хорошо, — после недолгой паузы сказал Леонардо. — Я организую вам встречу.

— Спасибо… — улыбнулась вампирша, но тот её радости не разделил.

— Пока вороны ищут их, нам следует вернуться в особняк, — холодно сообщил он и протянул ладонь.

Очистив разум от мыслей, Лайла взяла колдуна за руку — ветер понёс прочь клубы чёрного тумана. На равнине не осталось никого, кроме вечно спящих в бурьяне мертвецов.

* * *

Вплоть до вечера изморось насыщала Тюрген Кроунт сыростью, заполняла овраги озёрами, а леса — туманами. Рэксволд с Эрминией укрылись от ненастья в узком тупиковом ущелье, примеченном в ельнике во время поисков Лайлы. После случая с крестьянином, надежда найти её расползалась дохлой крысой под проливными дождями. Единственной отрадой уставших странников стал сон, привычно охраняемый веткой с колокольчиком. Сверху расщелина напоминала распущенный шов неумехи, только вместо нитей между краями пестрели корни деревьев, что сроду не пропустили бы ко спящим ни постороннего взора, ни подлой стрелы: неизвестно, сколько ещё отребья шныряло по окрестностям, помимо уже встреченной пары.