Нагие и мёртвые

 - Ничего, - солгал Браун. - Просто кровь выходит и туда и сюда.

 - Ну разве это не проклятие для человека, который пробыл во взводе так долго, быть раненным в такой момент? - Уилсон умолк, вспоминая что-то. - Только бы эта дырка в животе перестала болеть.

 - Все будет хорошо.

 - Послушай, а меня ведь искали японцы там, в поле. Они были в двух-трех ярдах от меня. Я слышал, как они болтали о чем-то. Они искали меня. - Уилсона опять затрясло.

 "Он снова бредит", - подумал Браун и спросил; - Тебе не холодно?

 Уилсон только вздрогнул в ответ. Постепенно, пока он говорил, температура у него спала, тело становилось влажным и холодным.

 Его сильно знобило.

 - Дать тебе еще одно одеяло? - спросил Браун.

 - Ага. Если можно.

 Браун отошел от носилок, направляясь к тому месту, где расположились остальные.

 - У кого-нибудь есть второе одеяло? - спросил он.

 Сразу никто не ответил.

 - У меня только одно одеяло, - сказал Гольдстейн. - Но я могу обойтись и плащом.

 Риджес промолчал, а Стэнли предложил:

 - И я могу спать под плащом.

 - Вы вдвоем обойдетесь как-нибудь одним одеялом и плащом, а один плащ и одеяло я возьму.

 Браун возвратился к Уилсону, укрыл его своим одеялом и одеялом и плащом, взятыми у товарищей.

 - Так лучше, дружище?

 Уилсон стал дрожать меньше.

 - Хорошо, - пробормотал он.

 - Конечно.

 Несколько минут они молчали, а потом Уилсон снова заговорил:

 - Я очень благодарен вам за все, что делаете для меня. - На глазах у него навернулись слезы. - Вы хорошие ребята, и я сделал бы для вас все, что хотите. Человеку хорошо только тогда, когда у него друзья. А вы так заботитесь обо мне. Клянусь, Браун, может быть, мы когда-нибудь и ссорились,но когда я поправлюсь, то сделаю для тебя все, что ты захочешь. Я всегда знал, что ты хороший друг.

 - Ну ладно, ладно.

 - Нет, человек хочет, хочет... - От желания высказаться Уилсон начал заикаться. - Я ценю это и хочу, чтобы ты знал, что всегда буду тебе другом. Ты сможешь сказать, что есть такой человек - Уилсон, который никогда ничего плохого о тебе не скажет.

 - Ты лучше успокойся, друг.

 Но Уилсон продолжал еще громче:

 - Ладно. Я постараюсь уснуть, но не думай, что я не благодарен вам. - Уилсон снова стал заговариваться, а через несколько минут умолк.

 Браун задумчиво смотрел в темноту. И снова поклялся себе:

 "Я должен доставить его в лагерь".

МАШИНА ВРЕМЕНИ. УИЛЬЯМ БРАУН, ИЛИ СЕГОДНЯ БЕЗ ЯБЛОЧНОГО ПИРОГА.

 Среднего роста, слегка полноватый, с мальчишеским веснушчатым лицом, вздернутым носом и каштановыми, с рыжеватым отливом волосами. Однако вокруг глаз можно было заметить морщинки, а на подбородке несколько тропических язв. В общем ему можно было дать лет двадцать восемь.

 Соседи всегда любили Вилли Брауна - он такой честный мальчик, у него обычное приятное лицо, какое можно увидеть на рекламах в витринах магазинов, банков и других учреждений.

 - Хорошенький мальчик у вас, - говорили соседи его отцу Джеймсу Брауну.

 - Да, хороший, но вы посмотрели бы на мою дочь. Она-то уж писаная красавица.

 Вилли Браун очень популярен. Матери школьных друзей всегда ставят его в пример, он - любимец учителей.

 Но ему это не нравится.

 - Ох уж эта старая ворона, - говорит он об учительнице. - На нее и плюнуть жалко. - Он сплевывает на покрытый пылью школьный двор. - Не знаю, почему она не оставит меня в покое.

 И семья у него хорошая. Отец работает на железной дороге, в Талсе, служащим, хотя начинал карьеру в депо. У семьи Браунов свой дом в пригороде, приличный участок за домом. Джим Браун - хороший хозяин, все время понемногу делает свой дом благоустроеннее, устраивает водопровод, подправляет дверь, чтобы легче закрывалась. Он не такой человек, чтобы залезать в долги.

 - Элла и я стараемся придерживаться бюджета, - говорит он гордо. - Если оказывается, что немного перерасходовали, то просто отказываемся от виски на неделю. (Далее извинительным тоном.) Я считаю спиртное роскошью, особенно если приходится нарушать закон, чтобы достать его. Кроме того, никогда нет уверенности, что не ослепнешь от этого виски.

 Джим Браун старается быть в курсе событий. Читает "Сатердей ивнинг пост" и "Кольерс", а в начале двадцатых годов участвовал в коллективной подписке на "Ридерс дайджест". Сведения, почерпнутые из этих журналов, очень удобны для разговоров в гостях; единственная нечестность, которую отмечают в нем люди, состоит в том, что в разговорах о статьях он не упоминает источник.

 - Знаете ли вы, что в двадцать восьмом году сигареты курило тридцать миллионов человек? - спрашивал он бывало.

 "Литерари дайджест" держит его в курсе политических событий.

 - На последних выборах я голосовал за Герберта Гувера, - с удовольствием признается он, - хотя я всегда был демократом, насколько мне помнится. Но на следующих выборах думаю голосовать за демократов. По-моему, пусть одна партия побудет у власти, а потом другая.

 Миссис Браун согласно кивает.

 - Я разрешаю Джиму играть ведущую роль в наших политических убеждениях.

 Она не добавляет при этом, что такую же роль отводит ему и в ведении хозяйства, но об этом можно догадаться.