Напиток для Шапокляк

– Мы были довольны. Наконец-то советская власть сделала хоть что-то хорошее для нас. Но наших денег она нам все равно не вернула. И мы по-прежнему чувствовали себя обобранными этой семейкой. Нет, месть тут была ни при чем. Они просто должны были вернуть нам то, что украли у нас. И вернуть с процентами!

– И как вы надеялись вернуть свои деньги, да еще с процентами? Надеялись, что у Ольги Михайловны проснется совесть и она покается перед вами за ту несправедливость, которую причинил вам ее прадед?

– Нет! Разумеется, нет! У меня и в мыслях этого не было. К тому же деньги из оставшихся тайников давно уже были ими вынуты и вложены в квартиры, землю и прочую недвижимость. Это уже не просто деньги со сберкнижки на предъявителя или драгоценности и золото из тайника в лесной глуши. Чтобы переписать недвижимость на свое имя, требовалось нечто более хитроумное.

– И что же? Как вы могли претендовать на состояние Ольги Михайловны? Я имею в виду законным образом. Как?

– Не догадываетесь?

– Нет.

– А между тем это совсем просто. Я узнавал, и оказалось, что я являюсь единственным из ныне живущих наследников Ольги.

– Как это? А ее брат? Пусть он ей не родной, а всего лишь единокровный, но уж ближе, чем вы!

– Брат? – криво усмехнулся Селиван. – Какой еще брат? Уж не тот ли бедняга Григорий, чьи дни вот-вот печально закончатся в той больнице, в которой он уже оказался? Кстати говоря, на больничной койке он оказался не один, а вместе с Матильдой и самой Натальей. Эти любители совать свой нос в чужие дела поплатились за свое любопытство.

Фима не сдержалась и ахнула:

– Эти инсульты – это тоже ваших рук дело? Все три?

– Моих и моей матушки, которая благодаря своему медицинскому образованию, полученному ею еще в далекой юности, прекрасно разбирается в медикаментах, которые буквально способны склеить сосуды человека, злоупотребляющего алкоголем.

– Верно, у Григория нашли бутылку водки. Он ее опустошил и свалился с инсультом. Наталья Платоновна перед тем, как ее стукнуло, тоже хорошо погуляла на концерте. В крови у нее было намешано немало коктейлей. Но Матильда не пила алкоголь! Она пила кофе!

– Кофе с коньяком.

Так вот что это был за привкус, который почувствовала владелица маленького ателье мод.

– И всех этих людей погубили вы с матерью?

– Мы очень славно поработали.

– Вы чудовище! Столько жертв. И все ради того, чтобы стать наследником состояния Ольги Михайловны. И вы ей даже не родня!

– Зато мой родной дед был женат на ее бабушке.

– Это очень дальнее родство. Не прямое. Не кровное. Я даже не уверен, что вас можно считать родственниками.

– Так ведь других-то нету! Ни у кого из родителей или дедушек и бабушек Ольги Михайловны не было детей. Все были единственными детьми в своих семьях, Ольга Михайловна была последней из всего рода.

– Но всегда есть какие-то двоюродные.

– Или троюродные, – добавила Фима. – Даже они ближе, чем какой-то внук мужа бабушки покойной.

– В том-то и дело, что никого нету! Может, когда и были, но умерли, на Ольге весь их род прервался. На Ольге и Грише.

– То есть вы планировали забрать себе наследство убитой вами женщины на том основании, что когда-то ваш дед недолгое время был женат на ее бабке?

– Ладно, скажу уж вам всю правду. Я не слишком рассчитывал на такое наше сродство. И предпринял попытку войти в доверие к Ольге несколько другим путем.

– Это каким же?

– Самым простым и естественным, каким всегда действовал мой дед. Он умел нравиться женщинам и даже в пожилом возрасте сумел очаровать ту, которая была нужна ему для его целей.

Селиван как-то по особенному загадочно улыбнулся, и Фиме стало все ясно. Остальным тоже.

– Таблетки! – воскликнула Диана. – Противозачаточные таблетки, которые мы нашли в сумке убитой! Ольга Михайловна перестала их принимать неделю назад! А до этого она исправно их глотала, значит, у нее был любовник!

И все дружно и в изумлении уставились на Селивана. Кто бы мог подумать, что пожилой мужчина еще способен на амурные подвиги.

Но Селиван и не думал смущаться, он лишь кивнул:

– Все правильно. Неделю назад она стала что-то подозревать и прервала наши с ней встречи. Мне это не понравилось, потому что шло вразрез с моими планами. А когда что-то идет не по-моему, я начинаю принимать меры, чтобы это исправить.

– Столько смертей – и все ради денег!

– Ради денег, которые должны принадлежать нам. Мне и моей матери. И это будет справедливо! Наконец, спустя многие годы, справедливость восторжествует. Правда, мама, это будет хорошо?

– Правда, сынок. Очень хорошо. Мы с тобой станем снова богаты. Те деньги и те ценности, которые украли у нас эти скверные люди, вернутся к нам. Будут служить нам, нашей славе, нашему величию!

Фиме стало противно, ее затошнило. В клетке невыносимо воняло диким зверем. И слова Селивана как-то очень органично вплетались в этот смрад, словно бы и сами были с сильным отвратным душком.

Глава 15