Напиток для Шапокляк

Пока Фима думала о том, как же ее угораздило оказаться в западне, да еще не одной, а вместе со своими друзьями, между матерью и сыном атмосфера потихоньку накалялась. И поводом для разногласий в этом дружном преступном тандеме послужила совсем неожиданная вещь.

– Тебе не передать, как я рада, что скоро все закончится и деньги будут у нас. Тебе больше не придется кривляться на сцене за деньги.

Услышав это, Селиван грозно нахмурился:

– Наоборот, мама. Совсем даже напротив. Я сделаю пышное шоу! Обо мне снова заговорят! Я буду знаменит еще больше, чем когда-либо.

Старуха отступила от него на шаг и посмотрела на Селивана так, словно впервые его видела.

– Но я думала, – растерянно произнесла она, – что эти деньги позволят тебе вести респектабельный образ жизни. Подумай, пристойно ли в твои годы продолжать прыгать по сцене, словно какой-нибудь паяц и клоун!

– Браво, мама! Я думал, что мы с тобой прошли этот кризис лет тридцать назад.

– Тогда я сдалась и уступила, потому что были такие времена, что все было позволено! Чем тебе таскать эти ужасные уродливые баулы по рынкам, я рассудила, лучше уж выступать на сцене. К тому же ты был молод, это смотрелось даже с некоторым вызовом. Мальчик из хорошей семьи, в чьих жилах течет благородная кровь, вынужден зарабатывать своим телом.

– Своим телом – это ты загнула! Конечно, были у меня любовницы, случались среди них и богачки, как и мой дед, я всегда нравился женщинам, но чтобы прямо так торговать… фи! В первую очередь я артист, мама! И запомни это раз и навсегда. Сцена – вот моя настоящая жизнь.

– Откажись! У тебя теперь будет много денег. Путешествуй! Наслаждайся жизнью! Прожигай ее! Кути! Проматывай наследство, как всегда поступали наши предки! Дай мне возможность гордиться тобой! Никто из наших предков не был фигляром!

– Не могу!

– Ради меня! Умоляю!

– Но тогда и ты откажись от своих кошек!

Селиван рассчитывал, что его мама отвергнет его предложение, но просчитался.

– С радостью! – воскликнула старуха. – Хоть сейчас принесу ружье и всех их перестреляю! Начну с Шер-Хана! Так что? Ты согласен? Несу ружье?

– Не надо, – проворчал Селиван. – Сначала решим, что делать с этими.

И он кивнул на четырех пленников, прилипших к решеткам клетки и внимательно наблюдающих за происходящим снаружи.

– Как нам с ними поступить?

Но если Селиван еще сомневался, то у его матери был готов ответ.

– От них необходимо избавиться, сынок! Не бойся, с нами их не свяжут. Их телефоны я уже отправила в путешествие на машине нашего соседа. Он как раз собирается в Великие Луки, навестить могилу бабушки. Вот телефончики с ним и поехали.

– Молодец, мама! Помнишь, что по смартфонам их отследить проще простого.

– Еще на голову не жалуюсь. Пусть телефончики прокатятся до кладбища, а их хозяевам мы организуем похороны где-нибудь поближе.

– Избавиться от них так или иначе все равно придется. Они опасны для нас. Но как мы то сделаем?

– Оставим их в клетке, рано или поздно Шер-Хан ими полакомится.

– Не нужно приучать его ко вкусу человеческого мяса. Тигр-людоед… бр-р-р! А если он когда-нибудь полакомится и нами? Нет, мама, скормить их тигру – это негуманно. И к тому же очень долго. Сколько времени он будет их жевать? Неделю? Месяц? А если кто-нибудь заглянет и увидит в пасти нашего тигра ботинок своего начальника? И потом, одежда, пуговицы и пряжки – с ними Шер-Хан не сможет справиться.

– Тогда застрелим! Как я и предлагала!

– Звук выстрела могут услышать соседи.

– Ты забыл? Мы же установили шумопоглощающую защиту на этом домике. Все из-за тех самых соседей. Жаловались, что им мешает жить тот шум, который издают наши животные.

– Мы напугаем выстрелом Шер-Хана. У него слабое сердце, врачи запретили его нервировать. Тигр стоит кучу денег, сама подумай, мы не можем его потерять.

– Тогда можно сначала усыпить их дротиками со снотворным. А уже потом решим, что с ними делать дальше. В конце концов, можно просто закопать на заднем дворе. Места там достаточно. К тому же ты собирался асфальтировать площадку перед гаражом.

Было невыносимо тяжело слушать, как эти двое невозмутимо обсуждают, как лучше прикончить своих врагов.

Видимо, такие же чувства одолевали и Арсения, стоявшего рядом с Фимой.

– Постойте, пожалуйста, – окликнул он преступников, – но с чего вы взяли, что вам удастся уйти от ответственности? Нас будут искать. Мои коллеги видели, что мы пришли в ваш дом. Когда они обнаружат наши телефоны, укатившие почему-то на родину маршала Рокоссовского, то поневоле задумаются, как телефоны оказались там одни-одинешеньки без своих хозяев. И снова придут сюда, к вам.

– Да, он прав. Нельзя оставлять их трупы тут. Нужно куда-то отвезти.

– На чем? На машине нельзя, всюду камеры.

– А если кинуть их в измельчитель? Приготовим из них фарш, потом высушим в дегидраторе и удобрим им яблони. А что останется, смешаем в нашем компостере вместе с другими органическими отходами. Помет животных, опилки из вольеров – все соединится в питательную жирную смесь, которой в следующем году удобрим виноградные плети или огурцы, так что никто и не поймет, куда эти четверо делись.