79
своим орудиям:
если opyдие оказывается негодным к употреблению, не все ли равно, будет ли оно ржаветь где-нибудь в углу на полке, или валяться в куче старого, ломаного железа. Как-то раз к нему входить Порталис, министр вероисповеданий, весь в слезах с расстроенным лицом. «Что с вами, Порталис? — говорит Наполеон — вы больны? — Нет, Ваше Величество, у меня большое горе: архиепископ Турский, бедный Буажелен, мой товарищ, друг моего детства... — Ну?.. Что же с ним случилось? — Увы, Ваше Величество, он умер. — «Это не важно, он мне больше ни на что не был нужен 1)».Как собственник который пользуется людьми и вещами, телами и душами, распоряжается и злоупотребляет ими по своему усмотрению, до их полного истощения, и ни перед кем не несет за это ответственности, он доходить до того, что по прошествии нескольких лет начинает говорить с такою же легкостью и непринужденностью, как сам Людовик XIV, и даже еще с большим деспотизмом: «моя армия, мой флот, мои кардиналы, мои соборы 2
), мой сенат, мой народ, моя империя».Одному армейскому корпусу, который медлит и не решается идти в бой, он говорит: «Солдаты, мне нужна ваша жизнь, и вы обязаны отдать мне ee. — Генералу Дорсенну и гвардейским гренадерам 3
): «Говорят, вы ропщете, хотите вернуться в Париж к своим любовницам; успокойтесь, я продержу вас в строю, пока вам не стукнет восемьдесят лет: вы рождены на биваке, на нем и умрете».Как он обращается со своими родственниками и братьями, которые стали королями, как круто он им затягивает поводья и какими ударами хлыста и шпор заставляет их нестись по оврагам и рытвинам, о том можно судить из его же собственной переписки: всякое покушение на какую-нибудь инициативу, даже самую обоснованную, вызванную непредвиденными обстоятельствами или необходимостью, даже явно благонамеренную, он подавляет в корне, как преступление,
_________
и с такой беспощадностью, что у погрешившего сгибаются колени и подкашиваются ноги. Симпатичному принцу Евгению, всегда такому преданному и послушному, он говорит 1
): «Если вы обратились к Его Величеству за приказанием или за советом относительно переделки потолка в вашей комнат, так потрудитесь их дождаться; и если бы весь Милан был в огне, а вы обратились бы к нему за распоряжениями, как тушить пожар, вы обязаны дать Милану выгореть дотла, но ждать его приказаний... Его Величество недоволен, очень недоволен вами, его прерогативы должны быть для вас всегда неприкосновенны; он этого никогда не потерпит; он этого не простит никогда».Каков был его тон с простыми смертными, можете судить отсюда. По поводу недопущения французских войск в голландские владения 2
): «Объявите королю Нидерландскому, что если его министры действовали в этом случае самовольно, я их арестую и всем им снесу головы». Де Сегюру, члену академической комиссии, очень одобрительно отнесшейся к речи Шатобриана 3): «Вы, сударь, вместе с Фонтаном, как члены Совета и академики, вы стоите оба того, чтобы я засадил вас в Венсенский замок... Передайте второму отделению академии, что я не желаю, чтобы на его заседаниях занимались политикой. Если же они вздумают ослушаться, я их разгоню, как неблагонадежный клуб».