Напоминание о нем

С той минуты, как Леджер предложил мне эту работу, я считала, что он ненавидит меня и хочет, чтобы я уехала из города, но Роман прав. Он мог бы заплатить мне и отправить куда подальше, если бы на самом деле этого хотел.

Так почему же я еще здесь?

И почему он предупреждает Романа насчет меня, как будто у меня дурные намерения? Я не просила эту работу. Он мне ее предложил. Если он считает, что я могу использовать Романа, чтобы добраться до своей дочери, то этот намек можно воспринять как пощечину. Хотя я не уверена, намекал ли он вообще на что-то или же просто заявлял на меня какие-то права.

– Готова? – спросил Леджер. Он выключил свет и распахнул передо мной дверь. Когда я проходила мимо него, между нами повисло какое-то новое напряжение. Кажется, оно относилось уже не только к Диэм. Это напряжение, казалось, возникало только потому, что мы оказывались близко друг от друга.

Пока мы ехали к моему дому, мне не хватало воздуха. Мне хотелось открыть окно, но я боялась, что если сделаю это, то он догадается, что мне трудно дышать рядом с ним.

Я пару раз взглянула на него, стараясь быть незаметной, но в линии его челюсти проглядывала какая-то новая необычная жесткость. Он думает о словах Романа? И расстроен, потому что соглашается с ним или потому что Роман совершенно не угадал?

– Тебе уже вручили запрет на приближение? – спросил он.

Я откашлялась, чтобы освободить в горле место для крошечного слова нет.

– Я погуглила в телефоне и узнала, что оформление такого запрета может занять от одной до двух недель.

Я смотрела в окно, и тут Леджер спросил:

– Ты купила телефон?

– Ага. Пару дней назад.

Он вытащил свой телефон и протянул мне.

– Введи сюда свой номер.

Мне не понравился его начальственный тон. Я не стала брать его телефон. Вместо этого я посмотрела на телефон и потом на него.

– А если я не хочу, чтоб у тебя был мой номер?

Он уставился на меня.

– Я твой босс. Мне нужно иметь контакты моих работников.

Я фыркнула, потому что разозлилась из-за его правоты. Схватила его телефон и отправила себе сообщение, чтобы у меня тоже был его номер, но, сохраняя информацию, записала себя как Николь, а не Кенну. Я же не знаю, у кого есть доступ к этому телефону. Лучше поостеречься, чем потом жалеть.

Он как раз заезжал на стоянку у дома, когда я вернула ему телефон.

Выключив мотор, он распахнул свою дверь и начал вытаскивать стол. Я пыталась помочь, но он сказал:

– Я справлюсь. Куда его поставить?

– Ты не против поднять его наверх?

Он направился туда, а я схватила пару стульев. Когда я поднялась к себе на площадку, он уже спускался, чтобы отнести остальные стулья. Он отступил в сторону, прижавшись к перилам, чтобы дать мне пройти, и, проходя мимо, я учуяла его запах. Аромат лаймов и плохих решений.

Стол стоял у стены рядом с моей дверью. Я отперла квартиру, поставила стулья у стены и выглянула из окна. Леджер снимал с грузовика остальные стулья. Я быстро огляделась, проверяя, не нужно ли что-нибудь убрать, пока он не вернулся. На диване валялся лифчик, и я прикрыла его подушкой.

Иви мяукала у меня под ногами, и я заметила, что ее миски с едой и водой пусты. Я стала наполнять их, и тут Леджер постучал, открыл дверь и занес стулья, а потом и стол.

– Что-то еще? – спросил он.

Я поставила миску с водой на пол ванной, и Иви тут же пошла к ней. Я заперла ее в ванной, чтобы она не выскочила на лестницу.

– Нет. Спасибо за помощь.

Я пошла к двери, чтобы закрыть ее за Леджером, но он не уходил, а стоял там, держась за дверную ручку.

– Когда ты завтра заканчиваешь работу в продуктовом?

– В четыре.

– Наш бейсбол кончится примерно тогда же. Я могу тебя подвезти, но, может, немного опоздаю.

– Да ничего. Я пройдусь. Завтра должна быть хорошая погода.

Он сказал:

– Ладно. – Но все равно продолжал как-то неловко топтаться на пороге.

Может, сказать ему, что я подслушала? Наверное, надо. Если чему жизнь и научила меня за эти пять лет, так это тому, что я не хочу больше тратить ни единой секунды оставшейся мне жизни на то, чтобы бояться конфликтов. Моя жизнь стала такой, как она есть, в очень большой степени из-за моей собственной трусости.

– Я не собиралась подслушивать, – сказала я, обхватывая себя руками. – Но я слышала ваш разговор с Романом.

Леджер поднял на меня глаза, как будто ему стало неловко.

– Почему ты сказал ему, чтобы он был со мной осторожен?

Леджер плотно сжал губы. Сглотнул так, что у него дернулся кадык, но промолчал. Он выглядел смятенным, на лице появилось выражение боли. Он прислонил голову к косяку и смотрел себе под ноги.

– А разве я не прав? – его вопрос прозвучал чуть громче шепота, но отозвался во мне криком. – Разве ты не пойдешь на все ради Диэм?

Я раздраженно выдохнула. Хитрый вопрос. Конечно, ради нее я сделаю все, что угодно, но не за счет других. Я не размышляла.

– Это нечестный вопрос.

– Роман – мой лучший друг, – сказал он. – Без обид, Кенна, но с тобой я едва знаком.

Может, он меня и не знает, но для меня-то он единственный, кого знаю я.