Напоминание о нем

– Можем пока поставить его внизу, у лестницы, а потом закинуть в кузов Леджерова грузовика, – сказал он.

– Отлично. Спасибо.

– Что это за ланч-то?

– Да просто сборище. – Мне не хотелось говорить, что это в честь Дня матери. А то получилось бы, что я его праздную, а мне не хотелось, чтобы меня осуждали.

Хотя Роман, казалось, был не из тех, кто осуждает. Он казался очень достойным человеком и очень симпатичным, и, если бы я уже не знала, как это – целоваться с Леджером, то, может быть, смотрела бы на него другими глазами.

Я не могу смотреть на губы другого парня и не хотеть, чтобы это были губы Леджера. Мне противно, что он все еще нравится мне так же, как в тот первый вечер, когда я только зашла в этот бар. Было бы намного проще, если бы мне нравился кто-то другой. Кто угодно другой.

Роман поставил стол внизу лестницы.

– А стулья тебе тоже нужны?

– Стулья. Черт. Да. – Я и не подумала про стулья. Он снова пошел наверх, и я за ним. – Так откуда вы с Леджером знаете друг друга?

– Это он травмировал меня во время матча.

Я замерла на ступеньке лестницы.

– Он оборвал твою футбольную карьеру, и вы с ним… друзья? – Я не понимала, как мог произойти такой поворот.

Снова отпирая дверь склада, Роман внимательно посмотрел на меня.

– Ты что, и правда об этом не знаешь?

Я покачала головой.

– Я несколько лет была в некотором роде занята.

Он тихо рассмеялся.

– Ну да. Наверное. Я тебе выдам сокращенную версию. – Он открыл дверь и начал доставать стулья. – После этой травмы я перенес операцию на колене, – сказал он. – Было очень больно. Я подсел на болеутоляющие таблетки и потратил на эту зависимость до последнего пенни все, что заработал в НФЛ. – Он выставил за дверь два стула и взял еще два. – Скажем так, я профукал всю свою жизнь. Слухи об этом дошли до Леджера, и он разыскал меня. Думаю, он чувствовал себя отчасти ответственным, хотя он повредил мне колено ненамеренно. Но он появился, когда все от меня отступились. И добился, чтобы я получил необходимую помощь.

Не зная, что делать с тем, что услышала, я отреагировала проще некуда:

– О… Вау!

Прежде чем снова закрыть дверь, Роман вынес и прислонил к стене всего шесть стульев. Он взял четыре, я два, и мы снова пошли вниз.

– Леджер дал мне работу и предоставил эту квартиру, когда я вышел из реабилитационной клиники два года назад. – Мы поставили стулья у стены и вышли наружу. – Если честно, я уже не помню, с чего это началось, но он покупает мне кофейную кружку за каждую неделю моей трезвости. Он дарит мне по одной каждую пятницу, но теперь делает это просто назло, потому что знает, что у меня уже нет на них места.

«Надо же, как мило», – подумала я. А вслух произнесла:

– Надеюсь, ты хоть кофе любишь.

– Я живу на кофе. Ты не захочешь оказаться поблизости от меня, если я его не выпью. – Роман поглядел на что-то позади меня. Я обернулась, и увидела, что Леджер стоит между своим грузовиком и дверью в бар. И смотрит на нас.

Роман, в отличие от меня, не замер на месте. Он так и продолжил идти к задней двери бара.

– Кенна попросила одолжить у нас стол и стулья для чего-то там у них в воскресенье. Мы поставили их у лестницы. Захвати, как поедешь.

– Николь, – поправил его Леджер.

– Николь. Не важно, – сказал Роман. – Не забудь. Стол. Стулья. Подвезти до дому. – И исчез в баре.

Прежде чем посмотреть на меня, Леджер какое-то время смотрел вниз.

– Для чего тебе понадобился стол?

Я засунула руки в задние карманы джинсов.

– Это просто ланч в воскресенье. В нашем доме.

Он продолжал смотреть на меня, как будто ему нужно было еще что-то объяснить.

– В воскресенье День матери.

Я кивнула и пошла к двери.

– Ага. Почему бы мне не отметить его с женщинами из нашего дома, я же все равно не могу отпраздновать со своей дочерью. – Мой голос прозвучал сдавленно. Может, слегка обвиняюще. Дверь закрылась за мной с громким хлопком, а я пошла прямо к раковине и включила воду. Я схватила наушники, которые Мэри Энн принесла мне на той неделе, и на сей раз воткнула их в свой телефон, потому что теперь он у меня был. Я включила аудиокнигу, которой должно было хватить на всю смену.

Я ощутила легкий ветерок по спине, когда Леджер зашел в кухню. Подождав несколько секунд, я поглядела через плечо, где он и что делает.

Он шел в бар, глядя прямо перед собой. Когда у него это каменное выражение лица, я не могу понять, о чем он думает. Дело в том, что я видела не так много выражений его лица с того первого вечера, когда он работал за стойкой. Тогда он казался расслабленным и беззаботным. Но с того момента, когда он узнал, кто я, в моем присутствии он всегда непроницаем. Как будто бы делает все возможное, чтобы спрятать от меня свои мысли.

26

Леджер

Тем вечером все мои суставы, казалось, задеревенели, и я двигался неуклюже, точно с похмелья. Но у меня не было никакого похмелья. Просто я был… раздражен? Правда, что ли?

Я веду себя как придурок. Я и сам это знал, и Роман тоже, но, похоже, вся моя разумность взяла и подевалась куда-то.