Народ Великого духа

В то же время, маршируя вместе с остальными легионерами к предполагаемому месту расположения форпоста чужаков, военный трибун на все лады задавал себе самый главный и самый страшный вопрос: А каков на самом деле смысл этого нападения, и чем оно поможет решить главную задачу: вернуться обратно в нормальный мир, где существует седьмой легион, войско Цезаря, воюющее с галлами, да и сама Римская Республика? И ответ был только один: ничем. Надежды на то, что чужаки владеют ключом от двери в нормальный мир, не было. Напрасны будут эти труды и пролитая кровь. И даже более того. Подобно жертвенным баранам, предназначенным на заклание, и он сам, и его легионеры, будучи брошенными на алтарь беспощадной неизбежности, за секунду до гибели все еще пытаются дотянуться губами до нескольких чахлых кустиков травы, оказавшихся поблизости. Все они обречены, а иначе к чему эти местные ужасные закаты, которые каждый вечер заливают небо кровавым багрянцем… Такое предзнаменование не сулит римлянам ничего хорошего. Зачем они еще больше грабежом и убийствами усугубляют гнев олимпийских богов, и без того засунувших их в этот пустой мир? Ответа на этот последний вопрос военный трибун то ли не смог себе дать, то ли не захотел, то ли не успел. Они пришли. И вообще, не учили Секста Лукреция отвечать на подобные вопросы, даже риторические. Тем более что это оказалось ненужным.

Трибун оглядел окрестности: луг вдоль русла ручья глубоко вдавался здесь в лесной массив, так что становилось понятно, что это именно то место, которое им и нужно. Поселок хоть и выглядел достаточно цивилизованно^[28], но имел лишь одну улицу-декуманус

^[29]. Причем часть домов на ней еще находилась в процессе постройки. Дорога-кардо^[30], которая должна пересекать город с юга на север, не имела строений и вела куда-то дальше через лес. И никакой ограды или защиты. Не выкопан ров, не насыпан вал, не установлен частокол, а так называемые воины, которых можно было узнать по описанию, данному Луцием Сабином, не имеют щитов, шлемов и доспехов. В количестве около сотни человек они выстроились в ряд поперек кардо, как бы приготовившись преградить римлянам путь дальше, в то время как здесь больше тысячи легионеров. Да как они посмели встать на пути у непобедимой римской армии?! Либо они наивные безумцы, либо отчаянные храбрецы. Ну ничего, сейчас он выстроит свое воинство для боя – и тогда эти наглецы узнают, что такое ярость легионеров…

Секст Лукреций Карр выстроил свое войско в девять колонн-манипул, и только в средней колонне вместо двух была только одна манипула. Сражению быть – и это должно быть понятно самым даже тупоголовым чужакам. Но почему эти тупицы не бегут, а остаются на месте, будто их всего лишь собрались поприветствовать торжественным маршем?

И вот, когда римляне почти закончили перестроение из походного в боевой порядок, из середины строя чужаков вдруг вышел мужчина средних лет с чуть седоватой бородой и в коричневом балахоне и, перейдя через ручей вброд, быстро пошел навстречу римлянам. Подойдя шагов на сто к римскому строю, он поднял руку в приветственном жесте и заговорил на испорченной варварским выговором, но вполне понятной латыни.

– Мир вам, добрые незнакомцы, – только и успел сказать этот человек.

– Они говорят о мире, а значит, они слабы, – сказал военный трибун старшему центуриону, криво ухмыляясь в горделивом осознании своего превосходства. – Прикажи убить сначала этого наглеца, забросав его пилумами, а потом убейте и всех остальных. Пусть знают, что мы совсем не добрые люди.

Гай Юний Брут плечами пожал, но команду отдал. Несколько легионеров выскочили из передовых рядов средней когорты и, подбежав к незнакомцу в балахоне на бросок копья, метнули в него свои пилумы. Первые три пролетели мимо, а четвертое ударила чужака в правую сторону груди. Он пошатнулся и упал навзничь.

Над строем чужаков раздался горестный вздох.

– Вперед и только вперед! – скомандовал Секст Лукреций Карр своим солдатам. – Покажите этим недоумкам, как могут сражаться римские легионеры!

Римляне быстрым шагом двинулись вперед, готовясь перейти на бег. Они уже предвкушали легкую победу, будучи солидарными со своим командиром в его беспечной уверенности… Но что это?! В центре и по обоим краям строя чужаков запорхали огненные бабочки и раздался резкий прерывистый грохот, ни на что не похожий и от того повергающий в растерянность. С изумлением озираясь вокруг, легионеры стали валиться с ног как подкошенные невидимой гигантской косой.

Тогда же и там же.

Андрей Викторович Орлов – главный охотник и военный вождь племени Огня.