Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914-1917)

Однако, при всей значимости и информативности этих материалов, следует признать, что некоторые из документов (главным образом, аналитического характера) характеризуются явно выраженной тенденциозностью и не вполне корректной интерпретацией фактов. Наиболее, на наш взгляд, яркий пример такого рода — доклад по Морскому штабу ВГК от 26 июня (9 июля) 1916 г., в результате высочайшего одобрения которого командующий флотом Черного моря адмирал А. А. Эбергард был заменен вице-адмиралом А. В. Колчаком[251]. Проведенный нами анализ содержания доклада, принадлежащего перу флаг-капитана Морского штаба главковерха капитана 2 ранга А. Д. Бубнова и подписанного начальником этого штаба адмиралом А. И. Русиным, показал, что авторами документа двигало не столько желание объективно оценить положение дел на флоте и обстановку на Черноморском театре, сколько стремление переложить на комфлота ответственность за собственный «идейный стратегический тупик

» (формулировка М. А. Петрова[252]); и для достижения этой цели высшие морские чины ставки сочли возможным по ряду вопросов ввести императора в заблуждение[253]

.

Находящиеся в РГВИА коллекции документов ставки ВГК (фонд 2003), а также главных командований и военно-морских управлений штабов общевойсковых объединений, в оперативное подчинение которым поступали действующие флоты, дали возможность выявить специфику функционирования контура управления объединениями и группировками отечественного военно-морского флота, Некоторые материалы, до недавнего времени не востребованные специалистами по военно-морской истории, впервые вводятся в научный оборот. Среди них — компактные, но чрезвычайно информативные ежедневные «сводки сведений» Морского штаба ВГК[254], которые позволили более детально и достоверно реконструировать ход вооруженной борьбы на Балтийском и Черноморском театрах военных действий.

В фонде 2100 (Штаб главнокомандующего войсками Кавказского фронта) отложились документы, характеризующие, в частности, роль и место Черноморского флота в военных действиях в азиатской Турции. Некоторые материалы этого фонда ранее оставались «за скобками» исследований истории флота. Так, нами использованы сведения об организации неприятельских воинских перевозок морем, переданные штабом армии командованию флота[255]

, а также данные о деятельности морских сил, доложенные в Тифлис представителем разведывательного отделения штаба Кавказской армии, откомандированным в штаб Черноморского флота[256]. Вместе с тем, как показывает сравнительный анализ документов армейских и флотских органов управления и других источников, сухопутное начальство иногда допускало искажение информации об обстановке и, в частности, об интенсивности неприятельских морских воинских перевозок. Пример «истерическая» (выражение контр-адмирала Д. В. Ненюкова[257]

) телеграмма наместника на Кавказе генерала от кавалерии графа И. И. Воронцова-Дашкова от 20 декабря 1914 г. (2 января 1915 г.) о якобы имевшей место переброске морем на театр военных действий 1-го турецкого корпуса[258].

Документальная база настоящего исследования была бы неполной без документов дипломатического характера, отложившихся в АВПРИ. Фонд «Архив "Война"» (фонд 134) содержит переписку Министерства иностранных дел с ГУГШ, Морским министерством, российскими дипломатическими представителями в союзных и нейтральных державах и иные документы, проливающие свет на «внутреннее и внешнее положение» государств-противников, о закупке за границей вооружения и военной техники, организации межсоюзнических морских перевозок. В фонде «Дипломатическая канцелярия при Ставке. 1914–1917 гг.» (фонд 323) хранятся делопроизводственные документы подразделения Штаба ВГК, курирующего внешнеполитические вопросы деятельности высшего военного командования.

Наибольшую, на наш взгляд, ценность представляют материалы фонда «Секретный архив министра» (фонд 138), аккумулирующего документы шефа внешнеполитического ведомства по вопросам заключения русско-французской морской конвенции (1912 г.) и подготовки морского соглашения с Великобританией (1914 г.), координации действий Российского флота и военно-морских сил союзников в годы войны, обширную переписку по проблемам проливов Босфор и Дарданеллы, милитаризации Аландских островов и т. п. В контексте проблемы нарушения морских коммуникаций противника особый интерес представляют материалы, касающиеся организации экономической блокады Германии, международно-правовой стороны деятельности флота Балтийского моря на «шведской» коммуникационной линии, дипломатического обеспечения базирования сил Черноморского флота на болгарские порты.