Наш общий друг. Часть 2

Съ какою именуо цлью — неизвстно, но мистеръ Боффинъ несомннно собирался копать. Онъ засучилъ рукава, поплевалъ на руки и приступилъ къ длу съ ловкостью опытнаго землекопа, каковымъ онъ и былъ. Впрочемъ, относительно шеста у него, очевидно, не было никакихъ особенныхъ плановъ, кром того, что онъ отмрилъ отъ шеста пространство земли на длину заступа прежде, чмъ началъ копать. Копать глубоко онъ, очевидно, тоже не намревался. Десятка хорошихъ ударовъ заступомъ оказалось достаточно, посл чего онъ прекратилъ работу, заглянулъ въ яму, наклонившись надъ ней, и вытащилъ изъ нея какой-то предметъ, очень похожій на бутылку, — изъ тхъ приземистыхъ, толстенькихъ, съ короткой шеей бутылокъ, въ какія, какъ говорятъ, голландцы закупориваютъ свою храбрость. Доставъ бутылку, онъ закрылъ фонарь, и они услышали въ темнот, какъ онъ завалилъ яму. А такъ какъ это было дломъ нсколькихъ минутъ для его искусной руки, то они сочли за лучшее заблаговременно убраться во-свояси. Сообразуясь съ этимъ ршеніемъ, мистеръ Винасъ прошмыгнулъ мимо мистера Вегга и сталъ буксировать его внизъ. Однако спускъ не обошелся безъ кое-какихъ неудобствъ для послдняго джентльмена, ибо его строптивая нога на полпути застряла въ мусор, и мистеръ Винасъ, за недостаткомъ времени, взялъ на себя смлость вытащить его за шиворотъ изъ этого затрудненія и проволочить всю остальную часть дороги въ лежачемъ положеніи на спин, причемъ голова его исчезла въ фалдахъ его верхней одежды, а деревяшка тащилась въ хвост, какъ тормазъ. Мистеръ Веггъ былъ до того ошеломленъ такимъ путешествіемъ, что, установившись, наконецъ, на ровной почв своими умственными способностями вверхъ, онъ совершенно не могъ оріентироваться въ своемъ географическомъ положеніи и не отдавалъ себ ни малйшаго отчета въ томъ, гд находилась его резиденція, пока мистеръ Винасъ не впихнулъ его въ дверь. И даже тутъ онъ все повертывался на оси, слабо озираясь кругомъ, пока мистеръ Винасъ не вооружился жесткой щеткой и не возвратилъ ему память, стирая съ него пыль.

Мистеръ Боффинъ не спшилъ возвращаться, такъ что процессъ стиранья пыли окончательно завершился и мистеръ Винасъ усплъ отдохнуть къ тому времени, когда онъ показался въ дверяхъ. Не могло быть никакихъ сомнній въ томъ, что бутылка находилась гд-нибудь при немъ, но гд именно — невозможно было сказать. На немъ былъ длинный, толстаго сукна сюртукъ, застегнутый на вс пуговицы, и бутылка могла скрываться въ любомъ изъ полудюжины кармановъ этого сюртука.

— Что съ вами, Веггъ? — спросилъ мистеръ Боффинъ. — Вы поблли, какъ свча.

Мистеръ Веггъ отвчалъ съ буквальною точностью, что онъ чувствуетъ, что его какъ будто перевернуло.

— Желчь, — ршилъ мистеръ Боффинъ, задувая фонарь и запихивая его на прежнее мсто въ боковой карманъ. — Вы врно страдаете припадками печени, Веггъ?

Веггъ опять объяснилъ, строго согласуясь съ истиной, что, насколько онъ помнитъ, у него никогда еще не бывало подобнаго ощущенія въ голов въ такой степени.

— Вы завтра полчитесь, чтобъ быть здоровымъ къ слдующему вечеру, — посовтовалъ мистеръ Боффинъ. — А кстати, Веггъ: знаете, вдь этотъ дворъ скоро лишится кое-чего.

— Лишится, сэръ?..

— Лишится своихъ мусорныхъ кучъ.

Компаньоны по братскому предпріятію сдлали при этомъ такое явное усиліе не взглянуть другъ на друга, что лучше бы они ужъ откровенно переглянулись, вытаращивъ глаза во всю ихъ ширину.

— Вы, значитъ, разстаетесь съ ними, мистеръ Боффинъ? — спросилъ Сайлесъ.

— Да, он уходятъ отъ меня. Моя собственная, можно сказать, уже почти ушла.

— Вы говорите о той, что поменьше? О той, что съ шестомъ на верхушк, сэръ?

— Да, — отвчалъ мистеръ Боффинъ задумчиво, почесывая за ухомъ по своей всегдашней манер, въ которой былъ теперь новый оттнокъ — лукавства. — Да, о той самой. Она уже выручила деньгу. Завтра ее будутъ свозить.

— Вы, стало быть, ходили прощаться съ вашимъ старымъ другомъ, сэръ? — спросилъ Сайлесъ шутливо.

— И не думалъ. Какого чорта это вамъ пришло въ голову?

Мистеръ Боффинъ сказалъ это такъ неожиданно и такъ грубо, что Веггъ, который давно уже подбирался къ его фалдамъ и готовилъ руки въ экспедицію для изслдованія мстонахожденія таинственной бутылки, поспшно попятился шага на три.

— Прошу прощенья, сэръ, — пробормоталъ онъ смиренно. — Я не хотлъ васъ обидть.

Мистеръ Боффинъ посмотрлъ на него, какъ смотритъ собака на другую собаку, когда та хочетъ вырвать у нея кость, и зарычалъ на него почти какъ собака.

— Покойной ночи, — сказалъ онъ посл нсколькихъ секундъ угрюмаго молчанія, закинувъ за спину руки и подозрительно оглядывая его. — Я ухожу… Нтъ, нтъ, не провожайте. Я знаю дорогу, и мн не нужно свтить.

Природная алчность, вечернія легенды о скупцахъ и возбуждающее дйствіе всего имъ видннаго въ этотъ вечеръ (а можетъ быть, отчасти и просто разбурлившаяся при спуск съ мусорной кучи злокачественная кровь) до такой степени обострили ненасытный аппетитъ Сайлеса Вегга, что какъ только затворилась дверь, онъ кинулся къ ней и потащилъ за собой своего друга.