Наш общий друг. Часть 2

— Его нельзя выпускать! — крикнулъ онъ. — Намъ нельзя его выпускать! У него бутылка. Надо ею завладть.

— Неужели вы хотите отнять ее силой? — проговорилъ мистеръ Винасъ, удерживая его.

— Хочу ли я? — Ну да, хочу! Такъ или иначе, а я ее отниму. Или вы такъ боитесь этого старика, что дадите ему спокойно уйти, трусъ вы эдакій!

— Я васъ боюсь и вамъ не дамъ уйги, — сказалъ Винасъ твердымъ тономъ и ухватился за него обими руками.

— Слыхали вы, что онъ сказалъ? — заревлъ Веггъ. — Слыхали вы, какъ онъ сказалъ, что хочетъ оставить насъ въ дуракахъ? Слыхали вы, трусливый песъ вы эдакій, что онъ намренъ свезти вс эти кучи, причемъ ужъ конечно обшарятъ весь дворъ. Если у васъ нтъ мышиной отваги, чтобъ защитить свои права, такъ у меня есть! Пустите меня за нимъ!

Покуда мистеръ Веггъ, въ пылу разыгравшихся страстей, порывался исполнить свое намреніе, мистеръ Винасъ разсудилъ за благо приподнять его отъ пола, повалить и навалиться на него, ибо хорошо зналъ, что, очутившись на полу, онъ не скоро подымется на своей деревяшк. Такимъ образомъ оба друга покатились на полъ, и покуда они катались по немъ, мистеръ Боффинъ вышелъ, захлопнувъ за собой калитку.

VII

Дружеское предпріятіе упрочивается

Компаньоны дружескаго предпріятія сидли на полу, отдуваясь и тараща глаза другъ на друга, еще довольно долго посл того, какъ мистеръ Боффинъ, хлопнувъ калиткой, ушелъ. Въ слабыхъ глазкахъ Винаса и въ каждомъ рыжевато-пыльномъ волоск его взъерошенной гривы проглядывали недовріе къ Веггу и готовность вцпиться въ него при малйшемъ повод къ тому. На грубомъ лиц Вегга и во всей его палкообразной, угловатой фигур, напоминавшей нмецкую деревянную куклу, было написано дипломатическое желаніе примиренія, въ которомъ не было искренности. Оба были красны, взволнованы и помяты посл недавней схватки, а Веггъ, сверхъ того, при паденіи ударился затылкомъ объ полъ, вслдствіе чего онъ теперь потиралъ себ голову съ такимъ видомъ, какъ будто былъ въ высшей степени, и притомъ весьма непріятно, удивленъ. Оба хранили молчаніе, предоставляя другъ другу начать разговоръ.

— Товарищъ, — заговорилъ наконецъ Веггъ, — вы правы, а я виноватъ. Я забылся.

Мистеръ Винасъ многозначительно тряхнулъ волосами, видимо находя, что мистеръ Веггъ не забылъ, а скоре вспомнилъ себя, явившись въ настоящемъ своемъ вид.

— Но вдь вы въ вашей жизни, товарищъ, не знали, ни миссъ Элизабетъ, ни мистера Джорджа, ни тетушки Дженъ, ни дядюшки Паркера, — продолжалъ оправдываться мистеръ Веггъ.

Мистеръ Винасъ согласился, что онъ не зналъ этихъ высокихъ особъ, прибавивъ при этомъ, что онъ и не добивается чести такого знакомства.

— Не говорите этого, товарищъ! — горячо возразилъ ему Веггъ. — Не говорите! Вы съ ними незнакомы, и потому не можете понять, въ какое бшенство можетъ придти знавшій ихъ человкъ при одномъ вид узурпатора.

Приведя это оправданіе такимъ тономъ, какъ будто оно длало ему великую честь, мистеръ Веггъ подползъ на рукахъ къ стулу, стоявшему въ углу комнаты, и посл нсколькихъ неуклюжихъ прыжковъ сталъ наконецъ въ перпендикулярное положеніе. Мистеръ Винасъ тоже поднялся.

— Товарищъ! — возгласилъ тогда Веггъ. — Товарищъ, присядьте. Товарищъ! Какое выразительное у васъ лицо!

Мистеръ Винасъ невольно провелъ рукой по лицу и потомъ посмотрлъ себ на ладонь, какъ будто освдомляясь, не стерлось ли съ этого лица которое-нибудь изъ его выразительныхъ свойствъ.

— Потому что я отлично знаю, — замтьте это, — продолжалъ мистеръ Веггъ, отмчая свои слова указательнымъ пальцемъ, — превосходно знаю, какой вопросъ задаютъ мн въ эту минуту ваши выразительныя черты.

— Какой вопросъ? — сказалъ Винасъ.

— А вотъ какой, — отвчалъ мистеръ Веггъ съ веселой привтливостью: — зачмъ, дескать, я не сказалъ вамъ раньше, что я нашелъ кое-что? Ваше выразительное лицо говоритъ мн: «Отчего вы мн этого не сказали, какъ только я пришелъ? Зачмъ скрывали отъ меня до той минуты, когда у васъ мелькнула мысль, что мистеръ Боффинъ явился затмъ, чтобы обревизовать свои тайники?». Ваше выразительное лицо, товарищъ, говоритъ это ясне всякихъ словъ. А вотъ можете ли вы на моемъ лиц прочесть отвтъ, который я собираюсь вамъ дать?

— Нтъ, не могу, — сказалъ Винасъ.

— Такъ я и зналъ! А почему не можете? — продолжалъ съ тою же игривой откровенностью Веггъ. — Потому, что я не претендую на выразительность лица. Потому, что я хорошо знаю свои недостатки. Не вс одинаково одарены природой. Мое лицо молчитъ, но я могу отвтить словами. Какими же словами? — Вотъ какими: я хотлъ сдлать вамъ пріятный сюрп-ри-изъ.

Растянувъ такимъ образомъ съ повышеніемъ голоса послднее слово, мистеръ Веггъ потрясъ своего друга и брата за об руки и покровительственно похлопалъ его по колнямъ, какъ великодушный благодтель, не желающій, чтобы вспоминали о небольшомъ одолженіи, которое онъ, по своему исключительно счастливому положенію, имлъ возможность оказать.

— Теперь, посл моего объясненія, — продолжалъ мистеръ Веггъ, — ваше выразительное лицо спрашиваетъ только: «Что же вы нашли?» Я такъ и слышу этотъ вопросъ — поврьте слову!