Наш общий друг. Часть 2

— А другіе ваши родственники?

— Должно быть, умерли, если какіе и были. Я ни объ одномъ не слыхалъ.

На этомъ мст разговора въ комнату неслышно вошла Белла. На секунду она остановилась въ дверяхъ, не зная, входить ли ей, или повернуть назадъ: ее смущало, что ея не замтили.

— Вы не разсердитесь на болтовню старухи? — продолжала между тмъ мистрисъ Боффинъ. — Мн хочется спросить у васъ одну вещь. Скажите правду: вы никогда не испытывали разочарованія въ любви?

— Никогда. Отчего вы меня объ этомъ спрашиваете?

— Отчего? — У васъ бываетъ иногда какой-то убитый, грустный видъ, совсмъ не по годамъ. Вамъ вдь нтъ еще тридцати?

— Нтъ, еще нтъ.

Находя, что ей давно пора дать имъ знать о своемъ присутствіи, Белла извинилась, что помшала дловой бесд, и сказала, что она сейчасъ уйдетъ.

— Нтъ, не уходите, — проговорила мистрисъ Боффинъ. — Мы, правда, собираемся приняться за дла, но еще не принимались. Да вы намъ и не мшаете, мой другъ. Но я хотла бы, чтобы пришелъ и Нодди. Не будете ли вы такъ добры — кто-нибудь изъ васъ — позвать ко мн Нодди?

Роксмитъ вышелъ и тотчасъ же вернулся въ сопровожденіи мистера Боффина, весело сменившаго ножками. Белла ощущала какую-то смутную тревогу, ожидая этого совщанія, пока мистрисъ Боффинъ не объявила, въ чемъ дло.

— Подите сюда и сядьте возл меня, моя дорогая, — сказала она, уютно усаживаясь на отоманк, посреди комнаты, и притягивая къ себ Беллу. — Ты, Нодди, садись вотъ здсь, а вы мистеръ Роксмитъ, вонъ тамъ. Теперь слушайте, о чемъ я хочу съ вами поговорить. Мистеръ Мильвей прислалъ мн самую любезную записку (мистеръ Роксмитъ мн только что ее прочиталъ, потому что сама я плохо разбираю почерки): они съ женой берутся найти другого ребенка, чтобъ я дала ему имя и воспитала бы его. Ну, такъ вотъ это и заставило меня призадуматься.

— Она на это настоящая паровая машина, — вставилъ вполголоса мистеръ Боффинъ. — Ее не легко, можетъ быть, пустить въ ходъ, но только пусти, — паровая машина да и шабашъ!

— Это заставило меня призадуматься, говорю я, — повторила мистрисъ Боффинъ, вся просіявъ отъ комплимента супруга. — Я думала о двухъ вещахъ. Прежде всего, думала я, страшно оно какъ-то опять воскрешать имя Джона Гармона. Несчастное имя. Мн кажется, меня замучила бы совсть, если бъ я назвала этимъ именемъ другого ребеночка, и если бъ оно опять оказалось несчастнымъ.

— Скажите по совсти, — обратился съ серьезнымъ лицомъ мистеръ Боффинъ къ своему секретарю, прерывая жену на этомъ мст,- скажите, разв можно называть это суевріемъ?

— Для мистрисъ Боффинъ это дло чувства, — отвтилъ мягко Роксмитъ. — Дйствительно несчастное имя. А теперь съ нимъ соединилось еще одно несчастное воспоминаніе. Да, это имя вымерло. Зачмъ его воскрешать? Я хотлъ бы знать, что объ этомъ думаетъ миссъ Вильферъ.

— Оно не было счастливымъ именемъ для меня, — сказала Белла, красня. — По крайней мр до тхъ поръ, пока не привело меня сюда. Но не объ этомъ я думала сейчасъ. Этимъ именемъ назвали бднаго Джонни, и этотъ ребенокъ такъ меня полюбилъ, что, мн кажется, я почувствовала бы ревность, если бы такъ назвали другого ребенка. Это имя, посл Джонни, стало для меня какъ будто сокровищемъ, располагать которымъ никто не иметъ права.

— И вы того же мннія? — спросилъ мистеръ Боффинъ секретаря, внимательно наблюдая за его лицомъ.

— Я опять-таки скажу: это дло чувства. И я нахожу, что чувство, о которомъ говорила сейчасъ миссъ Вильферъ, — прекрасное, истинно человчное чувство.

— Теперь ты скажи намъ свое мнніе, Нодди, — сказала мистрисъ Боффинъ.

— Мое мнніе, старушка, такое же, какъ и твое, — отвтилъ твердо золотой мусорщикъ.

— Итакъ, мы, значитъ, вс согласны не воскрешать больше Джона Гармона и оставить его покоиться въ могил,- заговорила опять мистрисъ Боффинъ. — Мистеръ Роксмитъ говоритъ: это дло чувства. Но, Господи, сколько на свт такихъ длъ!.. Да, такъ вотъ оно какъ… Ну, а теперь мы перейдемъ къ другому вопросу, о которомъ я тоже много думала. Надо вамъ знать — вамъ, Белла, и вамъ, мистеръ Роксмитъ, — что еще когда я въ первый разъ высказала моему мужу свое желаніе усыновить сиротку-мальчика въ память Джона Гармона, я говорила ему о томъ, какъ мн пріятно думать, что этотъ мальчикъ будетъ на деньги Джона избавленъ отъ нищеты, которую пришлось терпть самому Джону.

— Слушайте, слушайте! — закричалъ мистеръ Боффинъ. — Она говорила, говорила! Все врно отъ слова до слова. Фора!

— Нтъ, Нодди, не Фора, — перебила его жена. — Я хочу сказать другое. Таково, дйствительно, было мое желаніе, таково оно и теперь. Но смерть малютки заставила меня спросить себя серьезно, не слишкомъ ли много я думала о себ. А то зачмъ было непремнно искать красиваго ребенка, да чтобъ онъ былъ по нраву? Когда хочешь сдлать добро, отчего не сдлать его для самого добра и не отложить въ сторону свои прихоти?