Наследие Божественной Орхидеи

– Эта? – спросила она, обводя пальцем родинку. Он закрыл глаза, ощущая ее тело на своем животе, свою эрекцию, все свое существо. У нее заканчивались отговорки, почему она не может потратить на дорогу двадцать минут и встретиться с его семьей, которая присылала ей еду и носки, чтобы ей было хорошо в ее маленьком сарае. До того как появились новые границы, Сандовалы были мексиканцами, но затем изменили свою идентичность, став американцами мексиканского происхождения. Как и она, они не говорили по-испански. Но в них было что-то теплое и знакомое. Достаточно знакомое, чтобы она могла захотеть то, что предлагал ей Крис.

Она бы уступила, если бы не испугалась той ночью, когда она оказалась верхом на нем, а его пальцы впивались в ее бедра сильнее, чем когда-либо прежде, так сильно, что она почувствовала, что они оставляют следы. Откинув голову назад и глядя на звездный дождь, она почувствовала, как его руки обхватили ее за горло. Сладкая, яркая боль выявила что-то внутри нее, а когда она открыла глаза, Крис кричал и выходил из нее. Толстые лозы ядовитого плюща обвивали его лодыжки и поднимались вверх по мускулистым икрам, вплоть до внутренней поверхности бедер и промежности. Иглы кололи ее горло, и когда она коснулась бутона, то почувствовала, что он раскрывается.

– Какого хрена? – Крис тяжело вздохнул и потянулся за своим карманным ножом, чтобы срезать вьющиеся лозы. Кожа мгновенно покраснела, и там, где ее коснулись ядовитые листья, расцвели желтые гнойнички.

Она повезла его в больницу, а он лежал на животе в кузове своего грузовика, потому что был слишком высоким и больше никуда не поместился. Она плакала не переставая, когда несколько человек положили его на каталку. Не дожидаясь вопросов, он солгал доктору, что расчищал участок в долине, хотя никто не занимается садоводством голым посреди ночи. Доктор приподнял бровь, глядя на Маримар, ее рот все еще был припухшим от поцелуев. Он не был полным идиотом, но, похоже, решил, что не стоит выяснять правду, раз в этом замешан кто-то из Монтойя.

Крису сделали укол, намазали его мазью, и, отвезя Маримар, он поехал ночевать домой.

Она сразу же позвонила Рею.

– Случилось что-то необычное?

– Определенно необычное.

Она колебалась, подкладывая дрова в печь. Потом рассказала ему все. Маримар не знала, чего ожидать от Рея. Легкой шутки. Радости по поводу того, что в ее жизни появился Крис. Ждала чего угодно, только не неподдельного смеха. Ведьмы в мультфильмах смеются с меньшим ликованием.

– О, Мари, – задумчиво произнес он.

– Пошел ты.

– Я серьезно, у тебя был, мягко говоря, грубый разнополый секс, и ты чуть не убила парня.

– Я ненавижу тебя.

– Ты любишь меня. И скучаешь по мне. Хотя я рад, что не присутствую при твоих сексуальных развлечениях. – Она услышала, как он вздохнул. Затем послышался такой звук, будто он уронил кисти или что-то в этом роде. – Тебе нужно, чтобы я приехал?

– Ты где?

– Записался в художественный класс в Хантере. Ненавижу учителей, но попробую.

– Нет, со мной все будет в порядке. Просто дай мне знать, если с тобой случится что-то необычное.

– Мой секс всегда необычен, Маримар.

– До свидания, – сказала она и провалилась в глубокий сон без сновидений. Бутон на ее горле закрылся.

Шесть дней спустя Крис появился снова, хотя, несомненно, ему было больно выходить из своего грузовика. Она бросила взгляд на его кривую улыбку и положила руку ему на грудь. Он был готов простить ее, обратить произошедшее в забавную, странную историю, которую можно было бы однажды рассказать в баре. Маримар не хотела продолжения. Не дав ему сказать ни слова, она покончила с этой историей, и он тихо ушел. Его печальная улыбка запечатлелась в ней, как жар поцелуя, который он оставлял на ее плече каждое утро в течение месяца и одного дня.

Она смотрела, как он исчезает за холмом и сворачивает на дорогу. Орхидея хотела, чтобы Маримар не повторяла ее ошибок. Любила. Но она также предупреждала ее, чтобы та защищала свою магию. Как она могла делать и то, и другое, если позволить Крису быть рядом с ней означало раскрыть ту часть себя, с которой она не была готова столкнуться? Может быть, и не будет готова никогда.

Она стояла у подножия холма так долго, что удивилась первым снежинкам на своих щеках, там, где должны были быть ее слезы. Но она плакала не из-за Кристиана Сандовала. Ощутив приближение зимы, она принялась за работу.

Маримар нашла топор и нарубила сухих деревьев на дрова. Аккуратно сложила поленья в углу сарая. Она оставила окно открытым, чтобы выветрился запах кожи и сандалового дерева, оставленный Крисом. Повесила простыни на веревку, и они впитали запах лаванды, выросшей в долине не в сезон за последний месяц.

Когда стало так тихо, что она не могла вынести собственных мыслей, так тихо, что даже Габо не было слышно, Маримар попыталась поговорить с хлопковым деревом, которое когда-то было ее бабушкой. Она прижала ладони к коре. Она умоляла, сначала тихим шепотом.

– Пожалуйста, скажи, что мне делать?

Потом кричала.