Наследие войны

Бенджамин почти завершил полный обход Поместья. Он заметил самолет Герхарда, спрятанный в живой изгороди, и три пустых грузовика. Его поразило, что генералы очень часто не вели своих людей с фронта, а стояли в тылу, наблюдая за происходящим и отдавая соответствующие приказы.

Если бы это было так сейчас, и Бенджамин смог бы найти этого лидера, он все еще мог бы внести решающий вклад в борьбу.

У меня только один пистолет, сказал он себе, но этого достаточно, чтобы убить одного человека.

Затем он увидел группу людей, собравшихся у рощи огненного дерева. Вот – вот его цель!

Бенджамин знал каждый дюйм земли вокруг Поместья. Невдалеке виднелось место, еще один холм на земле, покрытый только кустарником, который был ближе к роще, чем его нынешнее положение, с более четкой линией обзора. Он побежал к нему, убеждая себя, что его не заметят, что любой Мау-Мау поблизости наверняка сосредоточится на битве в доме.

Он добрался до своего наблюдательного пункта, прополз на животе через основание большого кустарника, вынырнув достаточно далеко с другой стороны, чтобы увидеть рощу и прицелиться из винтовки. Когда его голова показалась на открытом месте, Бенджамина внезапно осенило, что оружие замолчало. Неужели он прибыл слишком поздно? Но потом он кое-что понял - если бы Мау-мау победили, они праздновали бы так громко, что я услышал бы их за милю. Нет ... это просто пауза в борьбе. Еще есть время...

Но сначала он должен был найти свою цель.

Это не заняло много времени. Человек, на чьем слове держались все вокруг, был не самым крупным в группе, но он выделялся для Бенджамина, как профессор на обходе палаты, окруженный студентами-медиками. Даже когда некоторые из этих студентов были гигантскими регбистами, профессор всегда был боссом.

- "Да, это он", - подумал Бенджамин, прижимая винтовку к плечу и глядя в прицел. Он вспомнил все те времена, когда ездил на охоту в качестве гостя Кортни. Ему было достаточно трудно убивать животных. Но убить другого человека было неизмеримо хуже. Это противоречило его принципам, его обучению, даже Клятве Гиппократа.

- Сначала не причиняй вреда, - потребовала клятва.

Но Кабайя, несомненно, был тем, кто это делал.

- "Ты просто вырезаешь рак", - сказал себе Бенджамин. Он успокоил дыхание, позволил своему пульсу упасть настолько низко, насколько позволял адреналин в его организме ... и нажал на спусковой крючок.

Кунгу Кабайя наблюдал за последствиями перестрелки, которая происходила, казалось, целую вечность с тех пор, как он приказал грузовикам приблизиться к дому. Однако, взглянув на часы, он увидел, что прошло всего десять минут. За это время регулярные сообщения, которые он получал с линии фронта, сообщали ему, что его люди сократили число белых взрослых с девяти до пяти, а также уничтожили чернокожих слуг.

Что еще более важно, каждое из нападений заставляло защитников дома расходовать боеприпасы. Де Ланси предупредил его, что у Мбого такой же прекрасный арсенал, как у любого человека в Кении. Но даже он не был готов к полномасштабной битве. В любом случае Мбого либо умирал, либо был мертв. Белое стадо потеряло своего быка. Теперь они будут пугать скот.

Кабайя приказал половине людей, стоявших с ним у рощи огненного дерева, обойти дом сзади и усилить атаки на кухню.

Затем человек, стоявший рядом с ним, внезапно упал лицом на землю. Когда он лежал там, крича, Кабайя увидел дыру, пробитую в пояснице. Слева от себя он услышал отзвук ружейного выстрела. Один пистолет, один стрелок. Недостаточно, чтобы изменить ход боя.

Если только следующий выстрел не попадет в меня.

- ‘Бегите!’ крикнул Кабайя. - Ко мне! Шевелись, шевелись, шевелись!

Бенджамин тихо выругался. Еще один человек в самую последнюю секунду оказался на линии его огня и получил пулю, предназначенную главарю, который теперь бежал по роще к дому, окруженный своими людьми и удаляясь от Бенджамина с каждым шагом.

Пора искать новую позицию для стрельбы.

Кабайя привык находиться на волосок от смерти. В ходе бесчисленных перестрелок вокруг него падали люди, но он всегда выходил невредимым, как человек, который может пройти сквозь бушующее пламя, но никогда не обжечься. Этот опыт не встревожил его, но привел в восторг.

Поэтому на лице Кабайи была улыбка, когда он бежал по подъездной дорожке к входной двери. Он представил себе, каково это - владеть таким домом, как этот, с таким количеством земли вокруг. Когда-нибудь у таких людей, как он, будет такая собственность. Но для того, чтобы этот день настал, старый порядок должен был быть разрушен, и на его место должен был прийти новый.

Эта борьба приблизит Кению на один шаг к этому дню.

Пришло время нанести убийственный удар.

Он прошел через парадную дверь в дом, который вот-вот должен был принадлежать ему. Он убьет белых людей внутри и их слуг. Всех их. Каждого мужчину, женщину и ребенка.