Наследница для темного лорда

Они были привязаны к тому, кто воскресил их, подарив новые тела и новые души. Они подчинялись тому, кто просил лишь помощи для своего народа и желал одного: чтобы его сын жил.

Никто не знает, что в ту ночь король не сразу сделал свой выбор, а капель было не пятьдесят, а гораздо больше. Были те, кто так и не восстал из мертвых, несмотря на чудотворную демоническую кровь.

Не все тела и души подошли для воскрешения. Очнулись лишь те, в ком проснулся темный дар, темная магия — древняя как мир, как и сами демоны. Магия, несущая с собой печать смерти. Магия разрушающая. Магия, которую демоны могли приумножить.

Только я и знал об этом, потому что пришел в себя первым. Потому что был сыном того короля. Потому что сам вливал кровь своих братьев в обладателей темного дара, но наши новые тела не были бессмертными.

Рождаясь вновь, мы умирали. Тела застывали, не меняясь с годами, а души объединялись, сохраняя все знания, преображаясь в единое сознание, но смертельная рана отправляла нас обратно за грань ждать нового воскрешения.

Я умирал дважды, прежде чем снова родился чуть больше чем полтора века назад. Умирающего Арти — сильного темного лорда, приближенного к королю, — воскресили, напоив кровью демона Ашеера.

Мальчишка предотвратил покушение на монарха, но подставился сам на следующий день после гибели моего второго вместилища. Так я вновь возродился, обретая новые для себя качества, новые мысли и новую веру. Веру в семью.

Когда-нибудь наша кровь в сосудах обязательно закончится, и тогда этот мир останется наедине со своими проблемами, но, пока мы живы, мы поддерживаем мир в одном конкретном королевстве, постепенно расширяя его территории.

Правда, не все из нас готовы служить, вновь и вновь отдавая свои жизни за людей и магов. Ярким примером является Бертер — второй демон мира и создатель живого дома, который отказался продавать его мне, запрещая под угрозой смерти даже близко подходить к своему детищу без разрешения владельца.

Его запрет я обошел благодаря Диане, которая по какой-то причине так сильно приглянулась ему. Предполагал, что он увидел что-то эдакое, заглянув в ее будущее точно так же, как я заглянул в ее прошлое. Не хотел рушить нашу многовековую дружбу из-за старой рухляди, но и не вмешаться в это дело не мог.

Если дом действительно опасен, мне придется осудить Бертера и вынести ему приговор, потому что устранять опасность — это наша работа и наш долг. Устранять, не глядя на то, насколько бесценная вещь перед нами или насколько хороший человек. Мы оберегаем людей от зла в любом его обличье, питая наши демонические сущности душами истинных преступников. Таких, как Эдвард Кроунвол, укравший сосуд с моей кровью из королевского схрона, расположенного глубоко под дворцом.

Его попытки воскресить меня ни к чему не привели по двум причинам, которые образовались из-за отсутствия истинных знаний. Во-первых, нельзя воскресить того, кто уже жив. А во-вторых, способ был выбран в корне неверный. Только умирающий темный маг может принять в себя демоническую душу. Мы верили в это, мы знали это, я знал, был искренне уверен. Был уверен ровно до тех пор, пока не встретил Диану.

Не знал, что с ней делать. Что делать с ее еще не рожденной дочерью, которую я по праву крови мог назвать своей. В тот момент, когда я так своевольно и бесцеремонно обрабатывал ее ноги мазью, я на самом деле просвечивал ее организм и в первую очередь плод.

Наверное, именно эмоции тогда сыграли со мной злую шутку. Неверие, шок, злость и еще десятки различных эмоций захватили меня в тот момент, когда я осознал, что внутри Дианы действительно растет маленький демон. Демон новый, обретший свою личную душу. Демон, чья сила будет безгранична. Мой демон, моя кровь.

Разве мог я казнить ее как преступницу? Разве мог убить чистую душу еще не рожденного демона?

Сомнения породили желание разобраться, и мне было плевать, что я раскрываю перед ней свой истинный статус. Было плевать, что она будет знать в лицо одного из темных лордов, служащих в тайной канцелярии короля.

Я должен был увидеть ее прошлое, чтобы найти ей оправдание. Найти оправдание своей надежде и тому, что собираюсь перешагнуть через законы, которые когда-то придумал сам. И я нашел. Жаль только, что мою кареглазую проблему так просто не решить.

Нет, мне было не страшно вступать с ней в маленькую войну. Ее попытки укусить меня никак не задевали. Наоборот, смешили. Даже попытка выкурить меня из особняка любовным зельем воспринималась мной как еще один повод наладить с Дианой отношения.

Но вступать в войну со своей совестью, со своими принципами — вот что по-настоящему трудно. Готов ли я был сделать выбор между целым миром и семьей, что собралась в одном доме, не имея ни капли кровных уз? Если бы этот вопрос я задал себе вчера, ответ был бы отрицательным, но именно Диана прошлой ночью дала мне пищу для размышлений.