Наследница огня

Утром император созвал всех в тронный зал, где в центре стоял взмыленный гонец. Он склонился перед императором и что-то невнятное затараторил. Его речь становилась всё непонятнее, а в следующую секунду он упал на пол, издав судорожный хрип.

– Кто-нибудь разобрал, что он сказал? – со скучающим видом протянул император. Двери зала распахнулись, и вошла императрица, держа в руках смятый листок.

– Корабль торговцев, отправившийся вчера, подвергся нападению разбойников и потерпел крушение, затонув в Грандском море. Никто не выжил, – ровно произнесла императрица и встала рядом с мужем. Сердце сжалось в груди, и воздух покинул лёгкие. Я поднял взгляд и встретил кровожадную усмешку. – Как жаль, мы потеряли такой ценный товар… – с наигранной печалью и плохо скрытым ехидством протянула императрица.

Развернувшись, я вылетел из зала и бросился по коридору. Ноги сами несли в покои принцессы, и, толкнув незапертую дверь, вошёл внутрь, покачнувшись. Комната стояла пустой, и ничего не говорило о пребывании Катрины здесь. Упав на колени, я содрогнулся всем телом, глотая чувства. В памяти замелькали картинки с нашей первой встречи, ещё тогда, на болотах. Когда я посчитал её избалованной девчонкой в розовых очках. Потом, когда я увидел её в зале, она предстала передо мной не той смелой девчонкой, а перепуганной малышкой. Вспомнил её крики, когда она молила Кольбейна пощадить братьев, и её взгляд, когда она смотрела на их безжизненные тела. Как в её синих радужках впервые зажёгся огонь, как, сжавшись в комочек, она лежала на белых простынях, дрожа от пережитой боли, покрытая синяками, и как поставила на место принца, не уклонившись от стрелы, а затем юркнула мне за спину, и я услышал бешено колотящееся её сердце и прерывистое дыхание. Перед глазами встала картинка последней улыбки, немного грустной, от которой меня бросило в жар, и её глаза, потухшие синие осколки, безжизненно смотрящие, казалось, в пустоту. Сжав кулак, с силой ударил в пол, оставив кровавые следы. Уже поздно, дурак! Слишком поздно признаваться себе, что полюбил её!

Катрина

Так спокойно… Я не чувствую ни боли, ни печали, ни одиночества. Вокруг лишь тёплая темнота, которая обволакивает каждую клеточку. Может, мне здесь и остаться? Зачем возвращаться в мир, где меня переполняет отчаяние и скорбь? Уж лучше я останусь на морском дне, где никто не причинит мне новой боли! В памяти возник образ Рейгаля, который пронзил меня строгим, но любящим взглядом.

– Кэт, не смей умирать, тебе ещё рано! – Его яростный рык прозвенел в тишине мрака, и брат с силой толкнул меня в грудь. Я почувствовала, как меня утягивает назад, прочь от него, и попыталась дёрнуться, но лишь сильнее отдалилась.

– Рей… – отчаянно вскрикнула и распахнула глаза, вскочив. Свет ослепил, и я зажмурилась.

В горле пересохло, а губы были такими сухими, что даже шевелить ими было уже больно. Во рту остался привкус солёной воды, а лёгкие горели от каждого вдоха. Я судорожно опустила взгляд к поясу. Кулон… Кулон! Нащупав подвеску, поднесла к груди и сжала в руках, прикрыв глаза. Со мной… Меня подкинуло на месте, и только сейчас я поняла, что нахожусь в повозке. Оглядевшись, заметила уставившихся на меня незнакомцев, также сидевших рядом. Кто с любопытством, кто с осторожностью, а кто и вовсе со страхом, но все их взгляды были прикованы ко мне. От такого внимания я поёжилась и натянула на себя одеяло, лежавшее на моих ногах. Мокрая одежда ещё не высохла, и оно было как раз кстати!

Я повернула голову, нас везли по вымощенной брусчатой дороге. Вокруг бескрайние дикие земли с высокой травой и частыми деревьями. Две лошади, тянущие телегу, фыркали, ровно выстукивая копытами по камню. Спереди и сзади повозки ехали несколько всадников верхом на гнедых жеребцах, и по их одежде я узнала тех самых бандитов, что напали на корабль торговцев. Значит, со мной в повозке проданные рабы? Осмотрев их, убедилась в этом. На них были рваные лохмотья, которые трудно было назвать одеждой. Все они выглядели ослабленными, измождёнными и очень худыми, правда, им было далеко до моей… Я дёрнула головой, прогоняя мысли. Позвав девушку, сидевшую ко мне ближе всех, наклонилась, зашептав ей на ухо.

– А куда нас везут? – Она вздрогнула и, повернувшись ко мне, выпучила большие заплаканные серо-зелёные глаза. – Не знаешь? – Она открыла рот и что-то промычала, но я не поняла ни звука. – Прости, я не расслышала, повтори? – Она развела руками. – Скажи ещё раз… – взмолилась я. Может, получится незаметно сбежать, если вдруг они окажутся имперцами? Девушка открыла рот, и я увидела, что большая часть её языка отрезана. – Прости… – виновато протянула я и отвела взгляд. Рядом фыркнул конь, и я обернулась, встретившись с серыми глазами одного из всадников.

– Пришла в себя, наконец? Я уж думал, не очнёшься! Так не хотела жить? – Я промолчала и отвернулась, натянув одеяло до подбородка.

– Кто вы и куда нас везёте?

– Скоро сама всё узнаешь, – бросил всадник и натянул повод. – Приехали! – Сорвавшись с места, он поскакал вперёд, и я услышала громкий скрип.