Наследство последнего императора. 2-я книга

– Не хвалите меня! – мягко потребовал Колчак. – Не заслужил. Вот когда повешу их обоих на Красной площади, приму ваш комплимент. Мало того, что эти негодяи за поставки дерут вдесятеро. Так ведь словно издеваются. Прислали патроны – без винтовок. Калибр 7,7 миллиметра. Куда их? Любому таракану известно, что наши мосинки и максимы требуют трёхлинейного32 патрона. Потом прислали пулемёты – хорошие: виккерсы, льюисы. И все без замков! Пока суетились, выясняли, ругались, дошло до английских медных лбов: нужны винтовки под те патроны. Дождались мы английских винтовок. Хорошее оружие – «ли-энфильды». Так ведь тех патронов уже нет! Куда пропали? Никто не знает. Следующей партией пришли патроны, но не английского калибра, а трёхлинейные. Но наше, русское, оружие – всё фронтовых времён, разбито, отслужило срок. Оружейные заводы наши где? У большевиков остались…

– А что Воткинский и Ижевский? – спросил Сахаров.

Колчак вздохнул так горестно, что Сахарову даже стало его жаль.

– Не работают замечательные заводы! – с горечью воскликнул адмирал. – Все поставки были из большой России. Как прекратились, инженеры разбежались… Одно радует: рабочие составили два добровольческих полка. Хорошо воюют против большевиков.

Сахаров отметил, что руки Колчака уже не дрожат.

– Японцы не помогают? – спросил он.

– А! – махнул рукой Колчак. – Лучше не спрашивайте. Их винтовками «арисака» только барышень вооружать. И по воронам палить. Но даже не этом гадость. Японцы за любую поставку требуют территорий. Или бессрочных концессий. Когда нас особенно жалеют.

– Японцы никого никогда не жалеют! – заявил Дидерикс.

– Совершенно верно, генерал, – согласился Колчак. – Я их утешениям не верю. Потому что слышу от них одно – отдай Сахалин, отдай Уссурийский край, Приамурье, Курильские острова, Командорские…

– Однако! – только и сказал Сахаров. – Аппетит нешуточный.

– То же самое и я им отвечаю, – сказал Колчак. – Требовать от нас таких жертв при нашем положении – не по-самурайски.

– Гнать их! Всех! – буркнул Дидерикс.

– Все в своё время! – пообещал Колчак. – Сейчас они нам нужны. Хотим или нет, но япошки сдерживают красных партизан. И немного – американцев. А вот англичане и французы наглеют с каждым днём. Джону Булю33 подавай Кавказ, как минимум, Баку, со всей нефтью, конечно… Лягушатникам – Таврию подай вместе с Севастополем и Крымом. А Жанен, подлец, ходит вокруг эшелонов с золотом, как кот вокруг сметаны, нюхает и облизывается. Требует передать золото под охрану союзников.

– Потом и вовсе отдать, – вставил Дидерикс.

– Вы совершенно правы, Михаил Константинович. Но к тому времени у нас должна быть своя сила! Пока же я на их притязания отвечаю одно: все переговоры – до весны. Вот будем в Москве… – Колчак сделал паузу. – Тогда отправим всех наглецов по известному адресу!

– Если будем, – молвил Дидерикс.

– Вы сомневаетесь? – удивился Колчак.

– Говоря начистоту, я всегда и во всём сомневаюсь, – холодно ответил Дидерикс. – Мне, да и вам, полагаю, известно, что союзники за вашей спиной заигрывают с эсерами. Чтобы, в случае необходимости, свалить Верховного правителя и восстановить эсеровскую Директорию, которую вы, ваше высокопревосходительство, так изящно разгромили.

– Не я! Не я! – закричал Колчак весело. – Ничего бы не вышло, кабы не помощь нашего самого верного друга генерала Гайды! Все комплименты – ему. И… – он подумал. – …Немного англичанам, – признался.

Довольный Гайда скромно покивал и развёл руками: так-то оно так, но на все лавры он не претендует.

– Но одну ошибку – одну, адмирал, но непростительную, вы совершили, – неожиданно жёстко закончил Дидерикс.

– Какую же, извольте? – с вызовом прищурился Колчак.

– Следовало сразу расстрелять всю эсеровскую верхушку, а прежде всего, их главаря Авксентьева.

– Разумеется, – неожиданно согласился Колчак, однако, уточнил. – В теории – да. Но на практике, в тех обстоятельствах, такое было невозможно. И так вокруг истошные вопли были об узурпации. Европейские газеты ещё больший крик устроили бы. Англичанам, да и нам, такая реклама была не нужна.

– Всё равно, не следовало выпускать Авксентьева за границу. Теперь он в Париже. Снюхался с тамошними социалистами из французского правительства, куёт против вас крамолу, адмирал.

– Пусть куёт, – отмахнулся Колчак. – У нас с вами масса других забот, поважнее. Как сказал поэт, вешние воды смоют всё. Любую крамолу. Весной со всей эсеровской шелупонью разберёмся. Окончательно.

– Боюсь, мы недооцениваем этих негодяев, – не отступил Дидерикс. – Даже не большевики, а эсеры для нас – враг номер один. В любой момент ударят в спину. И не надо прятать головы в песок: в армии влияние эсеров растёт.

– Я знаю способ, как с ними окончательно разобраться, – неожиданно сообщил Сахаров.

– Вот как? Поделитесь, поделитесь! – весело потребовал Колчак.