Наступит день

— Этому изяществу стиля может позавидовать Европа, — сказал посол, разглядывая дворец. — У его величества тонкое понимание не только в области политики.

— Стараниями его величества Иран вступил на путь европейской цивилизации. — Мистер Томас произносил эти лестные слова монотонно и безжизненно. Слушателю предоставлялась полная возможность понять их как тонкую насмешку. — Иран в скором времени может стать образцом для всего мусульманского Востока, — продолжал мистер Томас тем же тоном.

Эти слова из уст англичанина оказали должное воздействие на министров, особенно на Хакимульмулька.

— При поддержке Великобритании и заботами его величества Иран пойдет еще дальше! — ответил Хакимульмульк почтительно.

Разговаривая, они медленно шли ко дворцу.

Пройдя через приемную, они вошли в зал, устланный коврами. Здесь навстречу им поднялся Реза-шах. Здороваясь с послом, а затем с мистером Томасом, он пытался осветить свое мрачное лицо улыбкой, но это плохо вязалось с его зловещей фигурой.

Затем Реза-шах предложил им сесть. Министр иностранных дел и министр двора придвинули послу одновременно два кресла. Тот сел в кресло, придвинутое министром иностранных дел. На другое кресло опустился мистер Томас.

Вопреки принятому в Иране обычаю подали не чай, а коньяк в золоченных графинчиках и сладости.

Разливая коньяк, Реза-шах справился о здоровье посла и мистера Томаса, спросил, не беспокоит ли их тегеранская жара, и добавил:

— Теперь уж скоро подоспеет прекрасная пора осени… Жаре приходит конец.

— Жара только еще начинается, ваше величество, — ответил мистер Томас, желая дать разговору нужное направление и одновременно блеснуть остроумием.

Реза-шах рассмеялся, за ним рассмеялись и везиры.

— Да, господин Томас, барометр предвещает сильнейшую жару! — подтвердил он.

И разговор перешел на политику.

Посол говорил о начавшейся в Европе войне, о взаимоотношениях великих держав, о невозможности для Востока остаться в стороне от происходящих событий и, наконец, о том, что в силу известных обстоятельств Великобритания проявляет исключительный интерес к Ирану.

— Представляемое мною правительство его величества ни в коем случае не допустит, чтобы Иран стал в руках какого бы то ни было государства оружием, направленным против интересов королевства. Мое правительство считает желательным во избежание всяких неожиданностей теперь же начать переговоры с вашим величеством. Англия издавна рассматривает вас как неизменного своего союзника и друга.

Реза-шах колебался. Он не мог с уверенностью сказать, кого имеет в виду посол, говоря о "каком бы то ни было государстве": Советский Союз или находящуюся с Англией в состоянии войны Германию? Поэтому он решил попросить посла устранить эту неясность.

— Кого имеет в виду мой любезный друг, говоря о государстве, которое может сделать Иран своим оружием?

Поняв сразу смысл вопроса Реза-шаха, посол поспешил с успокоительным ответом:

— По мнению правительства его величества, государственный строй, утвердившийся на севере от Ирана, держит Иран и все прочие восточные страны в состоянии неуверенности и беспокойства. Представьте себе на минуту карту Ирана. С этой стороны — Азербайджан, Курдистан, Гилян, Мазандеран и Каспийское море. А с другой — Советский Азербайджан, Баку, Армения, Туркмения и все то же Каспийское море. Вопрос не нуждается в особых комментариях.

Тут вмешался в разговор мистер Томас, которому речь посла показалась чересчур сухой и официальной,

— Все наши споры с Германией мы можем разрешить за круглым столом. Новый Мюнхен уладит дело. Но с большевиками никакое мирное урегулирование вопросов невозможно. Наша борьба с ними — это борьба двух взаимоисключающихся идеологий, и в этой борьбе Иран является для нас важнейшей позицией. Это мост, который лежит между Россией и жизненными источниками королевства.

— Да, мистер Томас, — прервал его Реза-шах, — в течение двадцати лет Иран надежно закрывает собой путь Советской России в Индию.

Этот козырь, которым не раз пользовались иранские государственные деятели, чтобы набить себе цену, вызвал раздражение у британских представителей. Но внешне посол и мистер Томас с традиционным английским хладнокровием пропустили эти слова мимо ушей.

— Мы сталкиваемся здесь с Россией не впервые, — как ни в чем не бывало продолжал свою мысль мистер Томас. — Но с царским правительством можно было так или иначе договориться Оно требовало только баз для своих войск и рынков для своих товаров, но, конечно, не сеяло смуты. Большевики же всюду начинают подкапываться под самый фундамент государства. Пока они не оттеснены к берегам Волги, ни вы, ни мы, не будем иметь покоя. Вот почему Кавказ должен войти в сферу влияния Ирана.