Наутилус (сборник рассказов)

Гел был одним из десяти первых детей, родившихся на Луне. Его мама – необычная женщина: кроме изучения мифов Древней Греции, увлекалась астрологией, старалась жить по лунному календарю и верила в свою необычную миссию на Земле. Но, как оказалась, миссия была на Луне – ее выбрали из десяти тысяч претенденток для вынашивания и рождения малыша в новом лунном космическом госпитале, не без влияния того, что папа будущего малыша как раз там и работает.

На Землю Гел прилетел в возрасте десяти лет и с тех пор был под особым медицинским и психологическим наблюдением. Лет в пятнадцать-шестнадцать Гелу перестало нравиться, что посторонние люди копаются в его мозгах, и он сам решил стать психологом, чтобы исследовать свою психику, и если уж будет что-то не так, обратиться к специалистам.

И первое, что он понял, когда начал изучать психологию, что надо больше молчать о своих особенностях. Пытливые психологические тети и дяди на его болтовне понаписали массу научных статей и книг.

Его особенностью были сны. В некоторых он видит будущее событие, в некоторых переживает сильные чувства тех, с которыми он находится в энергетической связи – с родителями, с братом и другом, и вот теперь, может быть, и со Стеллой. Если что-то негативное, то он всегда предупреждает или спешит на помощь, но так было только два раза – спас маму, застрявшую в лифте, и предупредил друга Стива, чтобы он не ехал на скейте утром двадцать третьего июня. Ему тогда снилась жуткая боль в ноге и сломанный скейт. Стив специально в этот день прошел пешком весь свой маршрут, и там действительно промчался мотоциклист-лихач, который был пьян и ехал то по тротуару, то по дороге, создавая аварийную ситуацию, и, в конце концов, попал в нее – врезался в забор, судя по вечерним городским новостям.

Единственный, кто знал о лунном происхождении Гела, был доктор Люк, руководитель группы психологической помощи космонавтам в экспедиции на Плутон.

Личная просьба Гела о сеансе гипноза заинтересовала его, он был одним из немногих, кто вполне уверенно применял гипноз в своей практике. Он согласился поработать с Гелом, узнать, что за тревожный сон его беспокоит, и помочь выйти из затруднительной ситуации.

Гел понимал, что он увидит и почувствует во сне то же самое, что увидит и почувствует кто-то из его близких, а может, и Стелла. Для каждого из предупрежденных реальность изменилась, а если он предупредит и Стеллу, то эта ветвь реальности исчезнет для нее, и только он из своего сна будет знать, что могло бы быть. В лучшую сторону он изменяет реальность или в худшую – неизвестно, но как бы то ни было, пока все складывается так, что он имеет шанс поговорить с ней.

* * *

Опять стукнуло что-то, мне не показалось… Где? Снаружи или внутри? Боже, я умру, я задохнусь… из моих легких выйдет весь кислород, и меня не будет. Хочу, чтоб опять было мирное гудение – это хорошо, это классно, когда ничего нигде не стучит. Я согласна на скуку, однообразие, да на все что угодно, только не на это, не на эту неизвестность… что может стучать? Вот, опять! Оно сейчас проделает дыру и съест меня, или двигатель остановится, и я упаду на Таракос… Я УМРУ!

Так, так… еще не умерла, надо попробовать связаться с центром, черт, до сеанса еще далеко. Опять стук! Ужас, я так сойду с ума! Тоже неплохо, будет все равно, стучит или не стучит. Но пока не сошла, все вижу и понимаю нормально, хотя, может, мне это только кажется. Так, если это что-то внутри стучит, то могут быть сигналы от внутренних систем жизнеобеспечения станции, а если снаружи, то могу увидеть по камерам слежения.

НИЧЕГО! Внутри маяка все в порядке и снаружи тоже. Вот опять стучит… ужас, ужас, ужас…

* * *

Всплески света, искры, болтающийся шланг, искры, и я вижу яркий свет и понимаю, что я понимаю, что вижу свет…

* * *

– Мне пришлось тебя разбудить, – говорит доктор Люк, – ты кричал, прямо скажем – вопил! Понимаю, кошмар, но думаю, что сейчас его не стоит досматривать. Лучше проанализировать, что помнишь, и понять, откуда это взялось.

Гел с трудом понимал речь доктора Люка, он все еще находился в жутких ощущениях Стеллы. Теперь нет сомнений, что это ее чувства. Его мозг лихорадочно искал, что же так стучит? Внутри корабля или снаружи?

Сеанс связи с маяком Стеллы Гел попросил на два ночи, чтобы связистов было как можно меньше, а еще он им предложил подежурить часок, пока они принимают пищу. Гел был в хороших отношениях со связистами, и они после настройки связи со Стеллой, многозначительно перемигиваясь и улыбаясь, удалились из аппаратной.

– Стелла, только не бойся, все будет хорошо, – начал быстро говорить Гел, – это может быть шланг или провод где-то оборвался…

– Привет, Гел, что-то не пойму, что ты мне говоришь? У меня все в порядке! Я рада, рада очень, я скучаю по нашим беседам и обиделась, что ты мне не сказал, что улетаешь. А вообще, ты как со мной связался, ведь до сеанса связи еще несколько часов? – тараторила Стелла, обрадованная, что может говорить с Гелом.

– Подожди, подожди… В корабле ничего не стучит?