Не буди дьявола

– Как я уже сказал, все. То есть все, что было по телевизору.

Гурни покачал головой в темноте.

– Забавно. А я и не помню, чтобы тебя это тогда интересовало.

– Очень интересовало. Но ты и не должен помнить. Тебя, по сути, не было рядом.

– Был, когда ты приезжал на выходные. По крайней мере, по воскресеньям.

– Ну да, физически ты был рядом, но всегда казалось… не знаю, как будто ты думаешь о чем-то важном.

Повисло молчание. Затем Гурни сказал, слегка запинаясь:

– И, наверное… когда ты стал встречаться со Стейси Маркс… ты приезжал не каждые выходные.

– Думаю, нет.

– После того как вы расстались, ты с ней общался?

– А я тебе не рассказывал?

– По-моему, нет.

– Стейси что-то совсем слетела с катушек. Почти не вылезает из реабилитационных центров. Подсела на ЛСД, похоже. Я ее видел на свадьбе у Эдди Берка. Ты ведь помнишь Эдди?

– Вроде да. Такой рыжий мальчик?

– Нет, это его брат Джимми. Ну неважно. Короче, Стейси подсела на наркотики.

Повисло долгое молчание. Гурни ни о чем не думал, не мог сосредоточиться. Ему было неспокойно.

– Что-то прохладно, – сказал Кайл. – Может, вернемся в дом?

– Давай. Я тебя догоню.

И ни один из них не двинулся с места.

– Ты… ты так и не договорил, что тебя смущает в деле Доброго Пастыря. Похоже, ты один видишь какие-то проблемы.

– Возможно, в этом и проблема.

– Поясни для непросветленных.

Гурни коротко засмеялся.

– Проблема в том, что им ужасно недостает критического мышления. Вся эта версия следствия слишком уж ладно скроена, слишком проста и слишком полезна для многих. Ее не ставили под сомнение, не обсуждали, не проверяли, не перетряхивали и не разрывали по швам, потому что она понравилась слишком уж многим экспертам, облеченным властью. Хрестоматийные серийные преступления хрестоматийного психопата.

Немного помолчав, Кайл заметил:

– Видно, что тебя это достало.

– Ты знаешь, как выглядит человек, получивший в висок экспансивную пулю пятидесятого калибра?

– Думаю, пренеприятно.

– Это самое бесчеловечное зрелище, какое можно себе представить. Так называемый Добрый Пастырь проделал это с шестью людьми. Он не просто убил их. Он превратил их в месиво, жалкое и жуткое. – Гурни замолчал, вглядываясь в темноту. И лишь потом продолжил: – Эти люди заслуживают лучшего отношения. Они заслуживают более серьезного расследования. С вопросами.

– Так какой у тебя план? Собрать все нестыковки и показать, как дело трещит по швам?

– Если сумею.

– Ты же как раз в этом силен?

– Когда-то был. Поживем – увидим.

– Все получится. У тебя же никогда не было провалов.

– Разумеется, были.

Они вновь замолчали. Потом Кайл спросил:

– А какого рода это вопросы?

– М-м?.. – отозвался Гурни, погруженный в раздумья о своих неудачах.

– Я хотел уточнить: какого рода вопросы ты имеешь в виду?

– А, да не знаю. Несколько общих и расплывчатых вопросов: что за личность выдают нам язык манифеста, подготовка нападений, выбор оружия. И множество мелких вопросов – например, почему он выбирал только черные “мерседесы”…

– И почему все выпущены в Зиндельфингене?

– Выпущены… где?

– Все шесть машин были выпущены на заводе “Мерседес” в Зиндельфингене, под Штутгартом. Возможно, это ничего и не значит. Просто маленькая деталь.

– Откуда, скажи на милость, ты это знаешь?

– Я же говорил, я этим интересовался.

– Про Зиндельфинген было в новостях?

– Нет. В новостях были модели и годы выпуска. А я… понимаешь… пытался разобраться. Я задумался, что еще общего у этих машин, кроме марки и цвета. У “Мерседеса” много заводов по всему миру. Но все эти машины были выпущены в Зиндельфингене. Совпадение, да?

Лица Гурни в темноте не было видно. Но он повернулся к Кайлу:

– Я все же не понимаю, почему…

– Почему я так заморачивался? Сам не знаю. Я думаю… я… я хочу сказать, я разузнавал про такие вещи… преступления там… убийства…

Гурни был ошеломлен. Десять лет назад его сын играл в сыщика. И кто знает, когда это началось? После каких событий? И почему, черт возьми, он ничего об этом не знал? Как мог не заметить?

Господи, черт меня дери, неужели я был таким неприступным? Настолько в работе, в своих мыслях, в своих делах?

Гурни почувствовал, как к горлу подступают слезы, и не знал, что делать.

Он откашлялся.

– А что они выпускают в Зиндельфингене?

– Флагманские модели. Этим, наверное, и можно объяснить совпадение. То есть поскольку Пастырь выбирал только самые дорогие “мерседесы”, то они все как раз с этого завода.

– И все равно интересно. И ты потрудился это выяснить.

– Так ты не хочешь пойти в дом? – спросил Кайл, помолчав. – Похоже, собирается дождь.

– Я скоро приду. Иди вперед.

– Оставить тебе фонарик? – Кайл включил его и направил на склон холма, высветив грядку спаржи.

– Незачем. Я тут каждую кочку и каждую ямку знаю.

– Ладно, – Кайл медленно встал, пробуя ногой землю перед скамейкой. От пруда донесся тихий всплеск. – Черт, что это?

– Лягушка.

– Ты уверен? Здесь есть змеи?

– Почти нет. Да и те маленькие и безобидные.

Кайл, казалось, обдумывал эту информацию.

– Ладно, – сказал он. – Увидимся дома.