Не возжелай мне зла

Я снимаю номер в гостинице Голуэя, но, прежде чем подняться к себе, спрашиваю у администратора, где можно выйти в Интернет. Она указывает в ту сторону, где, по ее словам, находится «бизнес-центр». Это небольшая ниша, на столах два включенных компьютера. Мне очень грустно, что я так нехорошо рассталась с О’Рейли, но говорить с ним сейчас не хочется. Звоню в полицейский участок, спрашиваю адрес его электронной почты, вхожу в свой почтовый ящик и принимаюсь сочинять письмо. Набираю, удаляю, снова набираю фразу за фразой, пока не нахожу правильную интонацию. Сначала благодарю его за все, что он для меня сделал, потом прошу прощения, что не всегда была с ним откровенна. В конце сообщаю адрес гостиницы, прибавляю, что завтра еду в гости к брату, «где могу зализать свои раны и немного отсидеться подальше от неприятностей».

Долго думаю, никак не решусь вставить постскриптум: «Надеюсь, когда-нибудь мы еще встретимся». Нет, так не пойдет. Надо вот как: «Было бы неплохо как-нибудь вечерком пересечься, чего-нибудь выпить». Нет, тоже не то. Лучше так: «Если как-нибудь будете проходить мимо, заглядывайте». Тоже не очень… Да ладно, пусть останется так. Нажимаю «Отправить».

Наутро просыпаюсь около шести, в скуле пульсирует боль, отлежала. Принимаю душ, одеваюсь, завариваю чай и сажусь у окна, гляжу на реку, протекающую мимо гостиницы и впадающую в залив. Всего неделю назад Робби, Лорен и я сидели в номере гостиницы в Эдинбурге, и тогда мне впервые пришла в голову мысль, что Робби отравили из-за меня. А теперь вот я здесь, прячусь от семнадцатилетней девчонки, которая ухитрилась отыскать мою ахиллесову пяту. Остается только надеяться, что газетной статьи будет Кирсти достаточно и она навсегда оставит меня и моих близких в покое.

Кажется, я изрядно проголодалась, пора и позавтракать. Кладу в чемодан туалетные принадлежности и пижаму, звоню Деклану. Он удивляется, узнав, что я совсем рядом, и предлагает заехать, я отвечаю, что хочу прогуляться по городу, а уж во второй половине дня сама приеду на такси.

– Ты не забыла, что мамина операция только через две недели? – спрашивает он.

– Нет, не забыла. Я приехала не за этим. Мне надо с тобой потолковать.

– Опять что-нибудь с Робби?

– Нет. Поговорим позже.

Деклан знает про меня все: и про марихуану, и про ужасную ошибку, которая привела к смерти Сэнди Стюарт, – но про надпись на стене и про то, что жизнь после этого у меня весьма осложнилась, я еще ему не говорила. Не меньше часа уйдет на все подробности, и я очень надеюсь, что он поймет меня, когда я скажу, что решила встретиться с Кирсти и пойти навстречу ее требованиям.

Оставляю чемодан у администратора и выхожу на улицу. Погода стоит отличная. Выпиваю чашечку кофе с сэндвичем и иду по магазинам за подарками для племянников и племянниц. Нечасто мне выпадает столько свободного времени, поначалу даже немного совестно. Детство я провела всего в часе езды от Голуэя, но так давно не была здесь, что вряд ли встретится кто-нибудь из знакомых. Однако все здесь такое родное, такое близкое, что каждую минуту ожидаешь увидеть Гейба, например, или сестру Мэри-Агнес. Этого, конечно, не происходит, я успокаиваюсь и начинаю ценить эту короткую передышку. Не торопясь, хожу от магазина к магазину, пока не набираю полный комплект подарков для всех детей Деклана, потом беру напрокат машину и еду в гостиницу за чемоданом.

Перед стойкой администратора довольно большой холл. Взгляд мой сначала привлекают две группы туристов, громко обсуждающих свои планы. Потом замечаю одинокого мужчину, сидящего лицом к выходу с газетой в руках.

Дыхание перехватывает, я застываю на месте, как статуя.

Это О’Рейли.

Едва передвигая ноги, подхожу к нему.

– Господи! Что-нибудь случилось? Прошу вас, скажите, что ничего не случилось.

– Нет-нет, успокойтесь. Ничего особенного. – Он встает и берет меня за руку. – Простите, я, кажется, вас напугал.

Делаю шаг назад, меряю его взглядом с головы до ног. Он в гражданском – в брюках из плотной шерстяной ткани и рубашке с короткими рукавами и открытым воротом.

– Тогда что вы здесь делаете?

– Вчера вечером получил от вас письмо и… – пожимает он плечами. – Работал последние две недели как вол, без выходных, вот и решил взять отгул. Давненько не бывал в Ирландии… Подумал, дай-ка приеду, с вами заодно повидаюсь…

– Вот так прямо из Эдинбурга?

– Ну да. Вдруг вы согласитесь показать мне достопримечательности. У меня вся родня живет в Корке. А в Голуэе я так ни разу и не побывал. – Он бросает газету на стул. – А еще мне кажется, я на днях был с вами довольно резок. Чтобы загладить вину, я хотел бы пригласить вас пообедать, вы позволите?

Он умолкает и ждет ответа, но я пока занята: ломаю голову, что бы все это значило. Читает мое письмо, бросает все и мчится в аэропорт, чтобы поспеть на самолет, и нате, вот он здесь, передо мной.

– Но я могу… – Он переминается с ноги на ногу. – Наверное, не надо было этого делать.