Не здесь и не сейчас

Новости о Тане принесла та злосчастная соседка, из-за которой они поругались в день его возвращения из командировки. Работавшая в роддоме родственница рассказала ей, что из-за позднего срока аборт был невозможен, и Тане по большому блату устроили преждевременные роды, которые обычно проводятся только по жизненно важным показаниям.

— Девочка у вас должна была родиться, — сказала соседка. — А вообще не пойму я, чего Таньке с тобой не жилось.

8

На десятый или двенадцатый день запоя Максим проснулся от холода и странных — то каркающих, то булькающих — звуков. Звуки издавала Марта: её рвало на пол, усеянный тысячерублёвыми купюрами. А холод шёл от стоявшей нараспашку входной двери. Около двери деньги лежали вперемешку со свежими щепками.

«Костёр разводил? Зачем?» — подумал он и удивился не абсурдности версии, а тому, что смог её сформулировать: это была первая за много дней мысль, зафиксированная сознанием. «А, понятно, холодно в квартире, а ночью, наверно, ещё холоднее было», — очнувшийся мозг быстро подсунул успокаивающую догадку.

В дверном проёме появилась пожилая интеллигентная женщина, в которой он скорее угадал, чем узнал соседку по лестничной площадке.

— Максим, я вчера ваш ключ нашла внизу на лестнице. Уже после того как вы… вы… в, общем, как вы к себе вошли.

— Здравствуйте. Спасибо. Извините, пожалуйста, — прохрипел Максим, взяв протянутый ключ и стараясь дышать в сторону.

— Ничего страшного, не переживайте, бывает. Вы ничего не сломали вчера, когда в дверь плечом ударялись? Я за вас боялась, думала, скорую надо, но они бы милицию вызвали, наверное. Что-то случилось, Максим?

— Таня умерла, — неожиданно для себя ответил он и, закрывая дверь, добавил: — Извините.

Максим собрал деньги и помыл испачканные рвотой купюры, стараясь не думать, чьи это деньги, откуда они здесь взялись, почему разбросаны по полу, где ещё он их разбрасывал и много ли денег при этом потерял. Потом кое-как приладил к двери выломанный вчера замок и осмотрел Марту. Она была более вялой, чем обычно, хотя по-прежнему старалась приласкаться к нему при первой возможности. Макс налил ей воды, а в миску для еды положил несколько ложек говяжьей тушёнки, до которой Марта была сама не своя. Собака нехотя полакала воду, но к тушёнке даже не притронулась. «Нужен ветеринар. Обязательно сегодня, не забыть», — подумал он, и, с трудом подавляя приступы паники, попробовал вспомнить вчерашний вечер, чтобы разъяснить разбросанные по всей квартире деньги. Однако если начало запоя он ещё помнил, то о нескольких последних днях он не мог сказать ничего определённого — он просто не знал, где был и что делал. Когда у него началась паническая атака, он выскочил из квартиры и побежал к Васильеву — больше ему деваться было некуда. К его удивлению, Васильев знал, как Макс провёл вчерашний день: после того, как они выпили в баре в честь дня рождения Васильева полторы бутылки белого девяностоградусного рома, Макс вызвал такси, и они отправились собирать деньги с магазинов.

— Какие деньги? — растерянно прошептал Максим, раздавленный количеством действий, которые он совершил, находясь в разладе со здравым умом и твёрдой памятью. — Получается, я вчера разговаривать мог, что ли? И позавчера тоже?

— Насчёт позавчера не знаю, а вчера ещё как мог. В одном офисе на Шмидта, где рынок, конкретные такие ребятишки сидели. Вежливо попросили тебя ещё дней пять-шесть с деньгами подождать. Но ты вдруг так быковать начал, что я уж думал — всё, хана, кранты нам. А они на рынок сходили и денег принесли. Видим, говорят, горе у тебя, не в себе ты, отчаялся, оттого и попутал маленько, иди-ка от греха подальше. Прощались с нами душевно, тебя просили ещё товару подвезти, причём, сразу за нал.

— Какого товару, Саш?

— Масло подсолнечное, импорт, литровая фасовка. Ты его неделю назад продавал и развозил, Белкин тебе тему подогнал. Ты совсем ничего не помнишь, что ли? Ты давай-ка это, бухать завязывай нахер. Найдём мы тебе бабу — хорошую, хозяйственную, и родит она тебе, если захочешь.

— Мне Таню надо, — сказал Макс.

— Макс, да не окукливайся ты в этой теме! Просто посиди, подумай спокойно: а нафига она тебе? Она тебя кинула. Так вообще не делается, как она сделала. Неправильно это. Кинула раз — значит, снова кинет. Давай, береги себя.

Найденный по объявлению в «Ярмарке» ветеринар поставил Марте диагноз «энтерит». Эскулап сбрил шерсть на задней лапе, ловко, с первого раза ввёл иглу и быстро залил Марте флакон физраствора[71].

— Я буду раз в три дня заезжать и внутривенно вводить, а вы без меня каждый день раствор подкожно вводите, в районе холки, — сказал ветеринар. — Каждый день внутривенно капать дорого получится, да и не надо это вам — у неё ничего страшного нет, сейчас энтерит обычное дело. Я считаю, собаке даже полезно пораньше чем-нибудь таким инфекционным переболеть — иммунитет крепче станет.

Однако ветеринара пришлось вызвать уже через день. Марта перестала пить, а попытка встать и пройти несколько метров вызывала у неё сильную одышку.