Не здесь и не сейчас

— Затем, что дурак я был, Макс. И больше ни зачем. Сначала, когда женился, с ума по ней сходил. Потом приелось, скучно показалось. Начал за новыми юбками бегать. А она не простила, а я тоже гордый, ну, и развелись, делов-то. — Белкин усмехнулся. — Я каждый раз, когда к ним заезжаю, надеюсь. В любую минуту готов всё ради неё бросить, хоть я сейчас вроде как при семье — жена, ребёнок, квартира, машина, полный комплект, короче. Но ей не надо. Давно уже не надо. Такие дела, — повторил он и вытер глаза рукавом. — О, да тут и песня в тему, как раз под мои страдания, — улыбнулся Белкин и сделал погромче радио, где играла «Nothing compares 2 U»[70]. — Классная песня, и девчонка красивая в этом клипе поёт, просто «ах, какая женщина, мне б такую». Ладно, Макс, погнали. Нас дома ждут.

В этот момент Максим, который за время командировки видел в офисах, ресторанах, гостиницах и просто на улицах сотни привлекательных девушек, пофлиртовал минимум с десятью из них, а про роман с одной мечтал целых две недели, испытал прилив дикого восторга. Услышав «дома ждут», он первый раз за много дней вспомнил о Тане, а, вспомнив, был поражён внезапным открытием, которое и послужило причиной упомянутого выше восторга. Открытие состояло вот в чём: он очень соскучился по Тане и безумно рад, что увидит её через считанные часы. По мере приближения к дому предвкушение встречи только усиливалось — к радости вскоре добавилось сильнейшее сексуальное возбуждение, и на пороге квартиры Макса разве что не трясло от избытка самых разнообразных чувств, ощущений и эмоций. Швырнув в угол прихожей мешок с подаренными на юге дынями и парой бутылок купленного по дороге красного игристого, Макс бросился к едва проснувшейся Тане, но по пути наткнулся на её безразличный взгляд, и вместо долгого страстного поцелуя, за которым рванул Максим, у них получились сдержанные дружеские объятия. Неловкость слегка сгладила Марта — она скакала вокруг, подвывала от счастья и напрыгивала на него со всех сторон сразу. Максим присел на корточки и немного поиграл с собакой, по-прежнему изнемогая от желания немедленно оказаться в постели с Таней.

— Я помоюсь с дороги, буквально пять минут, ты пока вино в морозилку, дыню нарежь, да, и это, собак на кухне закрой, я соскучился очень, — сглотнув слюну, просипел Макс и скрылся в ванной. Когда он, сгорая от нетерпения, выскочил оттуда, дыни с вином продолжали лежать в брошенном на пол мешке, обняв который его ждала Марта, а вот Тани в квартире не было.

Она пришла через час, когда Макс уже просто бурлил от злости. За это время он успел сбегать сначала до трамвайной, а потом и до троллейбусной остановки, прочесать соседние дворы, несколько раз позвонить её родителям и выкурить полпачки сигарет. Выяснилось, что Таня решила сходить в торговый центр за продуктами, поскольку есть нечего, а на обратном пути встретила соседку из первого подъезда, которая втянула её в какой-то нескончаемый разговор. Упоминание о соседке оказалось спасительным. Оно позволило направить агрессию по другому адресу и не кричать непосредственно на Таню. Макс очень злился на неё, но продолжал надеяться на секс, поэтому боялся разругаться вдрызг.

— Хорошо, она дура бестактная, а ты не решилась этот тупой разговор прервать. Но скажи, пожалуйста, зачем ты вообще ушла? Разве я просил есть? Я же просил тебя всего пять минут подождать, сказал, что соскучился, — сказал Макс. Он прокричался и теперь чуть не плакал от бессилия, неопределённости и тревожных догадок. — А ты… Почему ты так? Неужели ты меня совсем не ждала? Совсем по мне не скучала?

— Ждала. Скучала, — бесцветным голосом ответила Таня. — Давай я дыню порежу, если ты больше ничего не хочешь.

Дыня и две бутылки красного игристого позволили им постепенно перейти сначала к болтовне, неизбежной после месяца разлуки, а потом к тому, чего Максим ждал с самого раннего утра. На несколько часов Танина апатия исчезла, будто её никогда и не существовало. У них случился такой страстный секс, что Макс напрочь забыл о тревожных предчувствиях.

Утром Таня сказала, что давно обещала погостить у родителей, поэтому сегодня она пойдёт выгуливать Джима к ним в микрорайон и там заночует. Макс увязался за ней и даже пошутил: он, дескать, немедленно уйдёт, если она захочет побыть одна (хотя сам ни секунды не сомневался, что ночью их ждёт продолжение вчерашнего фейерверка, благо у Тани там есть своя комната, а Марту он на ночь выгулял). Однако когда родители засобирались спать, Таня действительно попросила его уйти.

— Но почему? — спросил Макс, не поверив услышанному. — Ведь у нас всё хорошо. Особенно вчера всё хорошо было. Или ты на самом деле собиралась одна побыть, а я не понял? Если так, я пойду сейчас. Неприятно, конечно, но раз тебе нужно и раз я обещал…

— Ты не понял потому, что я не объясняла, — глядя в сторону, ответила Таня. — Я сейчас прошу тебя совсем уйти. Я сегодня сюда шла, чтобы здесь остаться. Я больше не могу с тобой быть. Прости, ты тут не при чём, просто я больше не могу, это я точно знаю.