Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем

«Замирание социальной сферы» также недавно рассматривалось на шестом съезде Общества философии психики и психических наук в берлинском Фонде им. Генриха Бёлля. Было установлено, что «социальная сфера непопулярна в научной отрасли» (Ханс Пфеффер-Волф), и заявлено, что социальная психиатрия – или то, что от нее осталось, – выродилась в «социальную технократию», далекую от общественно ориентированной утопической социальной психиатрии более ранних времен (Мартин Хайнце). 40 лет назад Клаус Дёрнер констатировал: «Психиатрия – это социальная психиатрия, или это вообще не психиатрия»[240]. Однако сегодня гневное постпротестное[241] требование великого немецкого реформатора психиатрии высмеивается как наивный идеализм. Нет сомнений, что значимость социальной психиатрии стремительно снижается.

Молекулярная психиатрия на подъеме

Вместо этого психиатрия окончательно превращается в клиническую нейронаучную дисциплину. Едва ли остался какой-нибудь психиатрическая съезд, в речи при открытии которого не звучат понятия «нейропсихиатрия» и «нейропсихиатрическое заболевание». «Представление о том, что психические расстройства являются заболеваниями мозга, предполагает, что будущих психиатров нужно обучать как нейроученых», – таково логическое заключение директора Национального института психического здоровья Томаса Инсела[242]

.

В большом почете находится «молекулярная психиатрия». Она поставила перед собой задачу исследовать психические заболевания на клеточном и субклеточном уровне. Заголовки статей в Molecular Psychiatry, важнейшем журнале ученых этого профиля, гласят: «Аллель риска биполярного расстройства в [гене] CACNA1C также дает риск рецидивирующей депрессии и шизофрении»[243]

или же «Между серотониновыми рецепторами 5-HT(1A) и духовностью пациентов с депрессией и здоровых субъектов нет никакой связи»[244].

Очевидно, что молекулярно-генетические и клеточно-биологические подходы к пониманию психических нарушений высоко ценятся в научном сообществе, иначе астрономически высокий импакт-фактор издания Molecular Psychiatry

объяснить нельзя[245]. В соответствии с этим фактором в 2009 году Molecular Psychiatry даже обошел Archives of General Psychiatry – до сих пор бесспорно ведущий журнал, достойный флагман психиатрической периодики. Теперь Molecular Psychiatry

– самый известный из всех специальных журналов по психиатрии.

Психиатрия нашего времени, в сущности, базируется на радикально редукционистской точке зрения, что сознание во всех его проявлениях сводится исключительно к электрической и химической активности наших нейронов. И если что-то идет не так, например в случае психического расстройства, нужно восстанавливать мозг. В результате психика исцеляется совершенно автоматически – таково подразумеваемое допущение нейропсихиатрии[246].

Биопсихиатрия, новая медицина разума

Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (ДСР) Американской психиатрической ассоциации является диагностической библией американской психиатрии и вместе со всемирно признанной МКБ[247] представляет собой самую важную систему классификации психических расстройств. Объявленная цель влиятельного ДСР была и состоит в том, чтобы унифицировать психиатрические диагнозы и таким образом обеспечить сопоставимость заключений специалистов и установить глобальные стандарты.

С появлением третьего издания (ДСР-III) в 1980 году очень уважавшийся ранее психоанализ был отодвинут на второй план, концепция невроза была выброшена за борт, а психиатрия – подчинена правилам биомедицинской модели. Через несколько лет после выхода ДСР-III психолог Йельского университета Марк Голд в своей книге «Хорошие новости о депрессии» обобщил новую точку зрения в емком высказывании: «Мы… называем нашу науку биопсихиатрией, новой медициной разума»[248]. Психиатрия надела белый медицинский халат и с этого момента стала также публично считаться научной дисциплиной.