Немой набат. 2018-2020

Для него главным смыслом жизни были бесконечные и, увы, абстрактные поиски эльдорадо, где нужды государства можно было бы согласовать с народной психологией.

Она неуклонно держалась основного посыла философии – соизмеряй и сравнивай.

Эти различия позволяли им идеально дополнять друг друга. Особенно в Ясной Поляне, которая давала полный простор самовыражению. Святое русское место, космодром мысли, творчества и великого самостояния, открывал их души, как штопором, – говоря словами яснополянского гения муфусаиловых сроков жизни.

– Валя, сперва я тебя хочу выслушать, – сказала Глаша, когда улеглись привычные восторги от очередного общения с яснополянской духовной аурой. – Клара слишком быстро вызвала меня на очередной сеанс маникюрной магии: какие-то жутко модные наклейки появились. Я отказалась, и без того меняю ногти, как перчатки.

Но флакон с высохшим лаком она вернула. Что там?

– Видимо, этот Подлевский, считая, что у него непроницаемое прошлое, задумал серьёзную аферу. Бывший владелец квартиры Богодухов не умер, а выкинулся из окна. За какой-то долг его поставили на бабки – мы с тобой девяностые изучали, – и требовали расплатиться квартирой. Происхождение долга неизвестно. Дело закрыли за отсутствием улик, хотя были указания на попытки насильственного захвата квартиры. Подлевский, не подозревая о моих возможностях поднять старые дела, по сути, открытым текстом признал, что кашу четвертьвековой давности заварил его отец. Формально этот «достойный» в кавычках отпрыск качает гражданские права, но я убеждён, что сын вознамерился пойти отцовским путём.

Нехорошая квартира! Булгаков.

– И на кого наезд?

– Там живут вдова и незамужняя дочь в возрасте, как говорится, «божья невеста», умученная жизнью. Он угрозами намерен требовать у них одну комнату, чтобы зацепиться и потом вышвырнуть бедолаг на улицу. Дятлы с ТВ каждый вечер бубнят о таких историях.

– Отцовский промысел! – с негодованием фыркнула Глаша. – Мы обязаны сорвать аферу, предупредить.

Валентин нахмурился.

– Ты с ума сошла! Это совсем не в кассу. Войти в дело не на стороне Подлевского – на сто процентов раскрыться. Пойми, Глашка, я не знаком с богодуховским кругом, малейшее движение – и меня засекут. Винтропу плевать на Подлевского, ему надо, чтобы в любой ситуации я его прикрыл. Говорил же тебе: он обязательно расставит ловушки.

– Проклятье! Опять клинч между совестью и служебными надобностями! – Глаша остановилась, долго разглядывала гигантские ели, словно ища ответ среди их разлапистых крыльев.

Валентин попытался разрядить обстановку:

– У тебя такой вид, будто ты мучительно вспоминаешь, выключила утюг перед отъездом из дома или позабыла.

Но Глаша не желала отвлекаться от темы.

– Картина ясна: некий Богодухов принял мученическую смерть, чтобы сохранить родовое гнездо от посягательств Подлевского. И вот второй наезд. От кого? От сына всё того же Подлевского! Кто он такой?

– Через Клару я этот вопрос задал. Ничего интересного, фрилансер, трётся в деловых и биржевых кругах, подрабатывает решалой. Из протечек – грехи по неуплате налогов. Проходная фигура. Для Винтропа – служебная. Грохочет, как пустое ведро, брошенное на лестницу.

– И отдать приличных людей на растерзание этому аллигатору? Обречь на нецензурные мытарства? – Глаша не могла успокоиться. – Неужели нельзя сделать косвенное предупреждение?

– Нельзя, Глаша, нельзя. Мы с тобой отрабатываем важную задачу, очень близко подошли к Винтропу. Чувствую: у него на меня виды. Побочные манёвры у нас даже не будут рассматривать, я не вправе ставить такие вопросы, мы с тобой люди опогоненные. Моя задача – так отлайкать Подлевского, чтобы он пришёл в восторг.

– Ты вторично говоришь о прикрытии Подлевского.

– Похоже, этот наглец склоняется к авантюрному варианту. Но Богодуховы не в вакууме, у них друзья, близкие. Они будут защищаться. Вот Подлевскому и нужна моя помощь – выйти сухим из воды. Хочет ремнём безопасности пристегнуться, как в самолёте. А главное – ни в коем случае не публичить дело, не вляпаться в информационный навоз.

– Валя, ты же понимаешь, что лично он в афере участвовать не будет. Формально комнату запишут не на него.

– В этом сложность. Мне надо узнавать о развитии ситуации раньше самого Подлевского, чтобы сразу включиться в игру. На его стороне. Но как туда влезть?

– Я тебя слишком хорошо знаю. Ты на сто процентов уверен, что замысел Подлевского лопнет.

– Не будем об этом; чего загадывать? Па-асмотрим! Важнее вопрос, который меня тревожит. Видеокамеру установить, что ли? Шутка! Он сам обозначил, что ему понадобится полицейское прикрытие. Но, пожалуй, его прикрытие, – сделал акцент на слове «его», словно компьютерную клавишу капслок нажал, – мне нужнее, чем ему.

Суховей мысленно продолжал обдумывать узловой вопрос операции, и постепенно в голове сложился вывод, которым можно было поделиться с Глашей. Разъяснил:

– В общем, так. В любом варианте мне надо выходить на полицейское начальство районного звена. Самому, без нашей помощи.

Всё должно быть предельно чисто.