Неожиданность (СИ)

Паренек вскочил, начал метаться по комнате.

— Хозяин, я даром с вами куда хошь пойду, только выкупи маму!

— Завтра, все завтра. А сейчас собирайтесь — переезжаем.

— Куда?

— Туда, где тебе вчера изыски начали показывать.

Организовав народ, пошел складываться и сам.

— А зачем нам переезжать? — поинтересовался Богуслав, — послезавтра уж уходим.

— С волхвами местными надо еще потолковать. Разобраться хочу, почему черные так про прилет камня толкуют, а они эдак. Не люблю непонятного в важных делах — полная ясность должна быть. Да и с Василисой, если вдруг поймаем, непонятно, что делать.

— Внушим чтоб Невзора убила!

Я покачал головой.

— Не получится.

— Почему это?

— Нельзя человеку внушить, чтобы он или она сделали что-нибудь противоречащее главному в душе.

— А что в этом такого, чтобы черного кудесника убить? Эта ведьма убивать не боится — вон как ловко меня кинжалом в сердце ткнула.

— И мне также легко воткнет. А Невзора не тронет.

— Почему?

— На черных волхвах и на ведьмах лежит страшное заклятие — убьют если друг друга, и сами тут же погибнут, и весь род убийцы перемрет.

— Вот оно что… Тогда отведем в сторонку, и как овцу зарежем!

— Давай лучше сегодня с Захарием посоветуемся — может чего дельное присоветует.

— Может быть…

У Павлина нас встретили как родных. Емельян привычно отправился на сеновал, остальных разместили в доме — Матвея подселили к Венцеславу, а нам с Богуславом выделили отдельную комнату. Протоиерей пристроился по соседству с двумя пожилыми иногородними волхвами. Обосновавшись, мы отправились на кухню — решать непонятные, но животрепещущие дела с Захарием и Павлином.

— А что за гости у тебя? — спросил я хозяина дома.

— С Углича и Вышгорода сегодня подошли, принесли денег в помощь нам. Ватаги они отрядить не могут — не из кого, сами пойти не могут, так хоть чем-то помочь. Ладно. Вы поговорить о чем-то хотите?

— Именно.

Мы расселись вокруг стола.

— Я хотел спросить, почему такая разница в мнениях о том, что будет после падения камня на Землю? И там волхвы, и тут волхвы, неважно черные или белые, а такие разные мнения об исходе катастрофы.

— Они не берут в расчет того, что камень необычный. Небесный булыжник всегда или каменный, или металлический, убыток только от веса и размера, а этот совсем другой. От обычного камня разрушения только от удара, а этот взрыв даст страшной силы, разрушит саму Землю — ответил Павлин.

— Из чего же он слеплен? — недоумевал я, усиленно вспоминая все о небесных телах и думая, что метеоритной взрывчатки аж до 21 века не замечено.

— Это странное вещество. У нас оно может существовать, только не прикасаясь ни к чему. Если до чего-то дотронется, сразу взрыв. И остановить ее столкновением с другим камнем на расстоянии лучше и не пробовать — все перекосит и перевернет в Солнечной системе, ничто живое не уцелеет. Вот это и будет Армагеддон. А ударит в Землю, ее разорвет на части. Вот этим камень и опасен, а не размером и весом. Отвести его нужно в сторону. И не просто отвести, а чтобы улетел далеко за пределы солнечной силы, перестал возле наших планет вертеться.

— Кто же может знать, куда его нужно направить? Не дельфины же?

— Дельфины для усиления общей мощи нужны, вас дойдет мало — несколько человек, волхвов всего трое, не густо для такого дела. А у морских обитателей с такими способностями каждый второй, созовут своих, враз соберутся в большую стаю.

Куда отшвырнуть камень, может сказать только Омар Хайям — он и видит не хуже самых сильных из нас, и звездочет, каких поискать, и математик известный. Других таких в мире нету. Как волхв он, конечно, слабенький, но это неважно, главное — ума палата. Да сам араб с дельфинами нипочем не столкуется, нужна ваша помощь.

То есть дойдете до моря, договоритесь с тамошними обитателями и идите Хайяма искать. Пока по чужой стране бродите, дельфины помощь соберут. Дело-то вроде нехитрое, но хлопотное.

— А если учесть, что люди с дельфинами за тысячу лет и близко не столковались, хотя наверняка в этом деле и волхвы поучаствовали, а по пути нас черный кудесник поджидает, то хлопот больше, чем полон рот, — меланхолично заметил я. — А чего там с кедровой рыбкой?

— Я тебе ее в последний день хотел отдать, постоянно о ней думаю, чтобы не забыть.

— Ты ее забудешь отдать, я забуду взять — в последний день всегда так бывает. Люблю сложиться заранее, чтобы взял вещички, встал и пошел.

— Для этого и есть русский обычай: посидеть на дорожку! — запротестовал Захарий. — Посидел, подумал, все что надо вспомнил.

— Посидел, подумал и вспомнил, что забыл вас перецеловать на прощанье, — ехидно заметил я, — с тем в поход и отправился. Можно еще жену вспомнить, она в Киеве ни разу не была.

— Уже бегу за вещицей, — не стал вступать в ненужные споры Павлин и ушел.

— У вас же теперь Яцек есть, зачем вам рыбка? — удивился старший.

— Запас спину не трет, — пояснил я. — Мало ли, вдруг не сыщет поляк, или убьют его по дороге, все под Богом ходим, кому тогда искать? Марфе вынюхивать?