Неприкасаемые. Легион. Хранители

– До обстрела, я, как вы знаете, инспектировала все наши фортификационные сооружения. Я была с солдатом…

– Ммм, пора-пора, – оживилась Гранж, и все улыбнулись. Даже Ангелла спустила ей этот неприличный намек, правда не охотно, но, все же понимая, что такая разрядка им не помешает. Или отвлекающий маневр, который сработал благодаря обычной нетактичности ее родственницы.

– Так вот, дорогая моя сестра, я была в блиндаже с нашими солдатами, с тем самым Легионом, который Морган пытается похоронить раньше времени. И я не увидела в их глазах ни отсутствия верности, ни какой-то паники. Ни тем более, страха. И он не боится умереть, хотя понимает, что он прожил достаточно бурную и неправильную жизнь. Он понимает, что за каждое действие, совершенное им в своей жизни, ему придется ответить. И умереть…

Она вдруг почувствовала такую тоску и одиночество, которую ее битва с Морганом и ВЧ только усиливали. Ей совсем не этим нужно было заниматься сейчас. Ей, прежде всего нужно было, как она поняла, разобраться – кто и что для нее Закария.Может ли она пожертвовать им, позволив ему умереть в предстоящем бою, или она должна сделать все, чтобы спасти его? Она подумала, что, если он и погибнет, она сделает все возможное, но найдет его душу. Ее новое воплощение. Пускай ей для этого понадобится хоть тысяча лет. Вдруг она вздрогнула. Черт, какие поиски, какая тысяча лет… Его душа направится туда, откуда не возвращаются. Ведь баланс темных и светлых дел не в его пользу. И она больше его никогда не увидит. Не успеет понять и разобраться в своем чувстве… Она испытала растерянность, и осознала, что эта проигрываемая ею партия говорит о том, что она до сих пор мыслями с тем легионером. Но ведь и он тоже думал о ней. Она поняла это по его странному поведению – он то смотрел на нее во все глаза, то наоборот, словно запрещал себе встречаться с ней взглядом… Ей даже не пришлось заглядывать в его мысли, чтобы понять в какое депо шел поезд с его мыслями…

– Он понимает? Кто он? – Каталина тоже оживилась, видя заблестевшие глаза ее сестры, и угадав своей проницательностью, или просто немалым женским опытом, что солдат значит для Ангеллы гораздо больше, чем наглядный пример доблести, которым она делится с ними.

Глория шикнула на нее и Каталина чувствуя себя полной дурой, опустила свои глаза на бутылки с водой, которые стояли на столе, а сама Ангелла вдруг поняла, что ее собственные глаза вдруг защипало от слез.

– Тот солдат, который думает обо мне…, – произнесла она тихо и замолчала.

При этих словах Морган и ВЧ откровенно гадко ухмыльнулись, и обменялись взглядом, который выражал не то презрение к любым видам близких отношений с людьми, не то явное осуждение своей родственницы, которая пала так низко и завела свой первый роман с каким-то легионером.

– Ты что, ищешь сюжет для очередного романа? – отреагировал мрачно Морган и ВЧ усмехнулись.

– Он не вернется… Не вернется оттуда, – Ангелла закрыла глаза, ивсе увидели слезу, которая скатилась у нее по щеке. И это было такое неожиданное, и даже страшное зрелище, что Глория вскочила со своего места, и Асраил с Гуннаром встали со своих мест и обвели Моргана и ВЧ таким тяжелым взглядом, что они спрятали глаза, уперев взгляды куда-то вниз. И Каталина с Гранж тоже смотрели на них так пристально и зло, что все почувствовали некий сдвиг в балансе сил в пользу той, которая в одиночестве плакала у стены.

– Хватит! Это уже слишком!!! – закричала Глория, вскакивая со своего кресла, и все застыли на своих местах, как пораженные ударом самой мощной молнии.– Вы что, не видите, что это уже предел и ее прочности… Она ведь не железная! Есть в вас хоть капля сострадания? –Глория задала явно риторический вопрос, а затем просто покачала своей головой и махнула рукой на ВЧ и Моргана. Как она поняла с горечью, но без удивления, они будут торговаться до последнего, отдавая Кадавру каждого из них, откупаясь и выменивая их жизни на свои собственные.