Неси меня, Белая (СИ)

   - Поймите, Таисия Валерьевна, раньше я просто не мог. Зато теперь ...

   - Нет! - раскрасневшиеся бабушкины щёки нервно дёрнулись. Она дрожащими руками попыталась захлопнуть калитку, но оглянулась и замерла.

   Мужчина увидел Алёнку и отчего-то побледнел.

   Сердце застучало часто-часто: по зелёным глазам в пышных рыжеватых ресницах, по густым бровям вразлёт и светлым кудрям признала девочка своего отца. Ну как если бы она в зеркало посмотрелась.

   . Лентяй и тунеядец.

   Папа. Родной. И в классном журнале вместо прочерков - фамилия. Пусть не такая, как у неё.

   Предатель. Виновник маминой гибели.

   Карандашная надпись на закладочке в книге: "Эти строки о тебе. Напишу музыку, и будет песня. О тебе".

   Музыкант ...

   Алёнкин подбородок с ямочкой, точь-в-точь отцовский, воинственно приподнялся. Мохнатые ресницы прищурились и скрыли злой зелёный блеск. Громко и твёрдо девочка сказала:

   - Баб, пойдём чай пить. Работа не ждёт. Это пусть бездельники прохлаждаются. А нам некогда.

   Развернулась и вошла в крепкий, ухоженный и надёжный бабушкин дом.

   Таисия словно обмякла. Сказала устало и тихо:

   - Слышал? Уезжай уж.

   И осторожно и медленно закрыла калитку.

   Поработать в тот день не удалось. Хлынул дождь, холодный и злой. Ледяные потоки пробуравили канавки в огородной земле, повалили картофельную ботву. Алёнка даже закрыла окно, обычно распахнутое всё лето. Такой потоп - настоящая беда для помидоров и огурцов. А ещё двух старых коров придётся сдать на мясо. Не потянет бабушка такое хозяйство.

   И о родителях девочка подумала. Без обиды и злости, как о малышне на школьной перемене. Семью создали, ребёнка завели. Столько горя из-за них бабушка вытерпела.

   Ольга и Стас выслушали подружкину историю с вытаращенными газами. Подумать только: перед ними человек, который видел привидение! Живой человек! А Машка по-старушечьи пригорюнилась: "Какой бы ни был, а отец всё же". Ребятишки на неё удивлённо посмотрели: отцы - дело обыкновенное. И проблемы с ними в жизни случаются. Но призраки-то встречаются не всем. Повезло Алёнке!

   Машкино счастье

   Перед глазами покачивались подсолнухи. Рядом тянулись вверх розы, на лепестках сидели одинаковые изящные феечки. А чуть дальше солнечный луч играл с белыми барашками на волнах.

   Сначала Машка не поняла: где это она?

   - Гы... мня... мня... - радостно прогудели в ухо, и скользкая ладошка ухватила девочку за нос. - Гы... кха... кха...

   - Кто это проснулся? Кто песенки поёт? - старшая сестра расцепила хваткие пальцы, поцеловала детскую ручку. И тут же всполошилась. Где горшок? Усадить, придержать ребёнка, который норовил завалиться. Успеть отлепить студенистый задок от ночной посудины, отодвинуть подальше. Кристинка, учуяв запах собственных какашек, становилась сильной, уворачивалась от сестры. Если удавалось заляпаться, тянула руки в рот. "Идиотка", - так сказала о ней фельдшерица. Сами они все идиоты. Каждый ребёнок по-своему растёт.

   - Кристина, отпусти, больно же! Вот неслух эта Кристина!

   Шлепок. Утробный рёв. Но длинные нянькины волосы по-прежнему в крепком кулачке.

   Прогибаясь от тяжести болезненно раздутого тельца, Машка выпутала из косичек Криськины "загребашки", умыла непоседу и посадила в подушки на топчане. Их она не без труда отбила у молоденькой жены брата. Заявилась, шалава, к мужу жить. Хоть бы кастрюлю или полотенце с собой принесла. Ещё молодайка захватила новый диван, который ничьим бокам не позволялось давить. Был он вроде яркого чайного сервиза на полке. Для красоты и уважения. Машка тогда не выдержала и ушла с сестрёнкой жить в сарай.

   Девочка огляделась в хозяйственном умилении: а хорошо ведь получилось! Из соседского чулана (Ольга со Стасом постарались) в новое жилище перекочевали зеркало, топчан, журнальный столик, два плетёных стула и сервант. Стены обили картоном, бывшими продуктовыми коробками, оклеили их остатками соседских же обоев. Сегодня Стас обещал подвести проводку. От старых занавесок, пожалованных Ольгиной бабкой, тонко и приятно пахло теплым уютом семейного мира, праздниками, когда собираются за столом нарядные люди, звучат приятные слова...

   Кто-то с силой задёргал хлипкую дверь.

   - Чё надо? - рявкнула Машка, не открывая. Она здесь хозяйка. Захочет - пустит, не захочет - ступайте мимо.

   - Я на работу, доча. Светке помоги картошку окучить. Повалилась после дождя. Да мокрец в яму не кидайте - курям насыпьте.

   - Щас, разбежалась. А с кем Криську оставить? Не облезет ваша Светка.

   - Доча, да как она с пузом-то таким...

   - А мне всё равно! Пузатая - пусть валит к себе в город и там картоху в магазине покупает, - оборвала Машка материнские причитания. - Достали вы меня своими пузами. Зачем восьмого рожала? Вот и бери Криську к себе на работу. Митрич, сторож ваш, внучку в ясли пристроил. А ты дочку не можешь?