Неси меня, Белая (СИ)

   Стас гордо показал свою работу: лампочка горит, плитка греет. Вот притащат сюда старый бабулин телевизор, и будет у Машки настоящая квартира. Притопала Светка и всё испортила. Ах, так нельзя, ох, лучше бы Михеича позвали. Вот тебя точно сюда не звали. Но невестка Коршуновых и вправду была ушлой. Спорить не стала, позвала работяг обедать. Кристинку накормили пюре из баночки - Света вчера не пожалела денег в магазине. Машка недовольно поморщилась: кто знает, что в этом импортном детском питании за курицу держат. Может, лягушек каких. Пахнет-то непонятно чем. Но малышка почти осмысленно разевала роток, и нянька успокоилась. Детский организм сам знает, что ему нужно. Окрошка была выше всяких похвал. Только когда в тарелках исчезла добавка, Машка спохватилась:

   - Света, а на чём окрошка-то? Папка вчера последний квас выдул, ругался, что новый не поставили.

   - Рецепт, тётя Света! Я записываю для будущей поварихи в моём доме! - Стас дурашливо провёл пальцем извилистую линию по лбу.

   - Обычный рецепт, несколько хитростей: зелёный лук хорошенько размять, добавить немного тёртого хрена для крепости да яйца сварить с вечера.

   - На чём окрошка? - не отставала Машуня.

   - На обрате. Ты же вчера творог Кристине делала. Я обрат не вылила, процедила, и вот... вместо кваса.

   - На обрате? - разъярилась девочка, сравнявшись загорелым лицом с зеленовато-жёлтым содержимым миски, в которой готовила творог.

   - Да ладно тебе, Машка, - заступился Стас. - Вкуснятина ведь.

   Но привереду не так-то было легко успокоить:

   - А тебе лишь бы пожрать! Обрат мы поросятам льём - иди, почавкай за компанию!

   - Знаешь, Машка, свинья, между прочим, имеет одинаковый с человеком обмен веществ. Их органы часто используют на замену людям, - невозмутимо разглагольствовал Стас, оглаживая футболку на округлившемся животе. - Так что свиньи заслуживают самого почтительного к ним отношения.

   Только он да Ольга могли спокойно выстоять в лавине Машкиного гнева, не завестись, не навешать грубиянке люлей. В школе бывало по-другому, поэтому друзья у девочки не заводились.

   - Мы на Белую пойдём, - сказала сразу присмиревшая Машуня. Стасиковы премудрости всегда действовали на неё успокаивающе. - Света, ребёнку каши на вечер сваришь?

   - Сварю, конечно. Можно у тебя в сарайке полежать? Прямо кукольный дом получился. Я всегда из-за интернатского забора смотрела, как девчонки во дворе в дом играют. Нам почему-то не разрешали.

   - Лежи, - девочка переборола новый приступ ярости и проявила великодушие, - кто тебе запрещает? Только это теперь не сарай, не кукольный дом, а моя квартира. Я ещё номер прибью и почтовый ящик повешу на дверь.

   - Зачем? - Стас едва сдержал смех и от натуги покраснел. - Кто тебе письма писать будет? Да и нельзя в нём жить ни осенью, ни зимой - печки-то нету.

   - Какая разница? - рявкнула Машка и через секунду загремела в сенях коляской.

   ***

   Только пришли на Белую, как ветер рванул берёзовые ветви, пригнул невысокие ивы к земле. Зашлёпала листьями гигантская черёмуха над любимой ребячьей скамейкой,захлопотала: домой, домой. Но возвращаться в деревню не хотелось.

   - Может, в лес, в шалаш? - Стас с надеждой смотрел на Машку.

   Девочка подняла к небу серые, как дождевая туча, глаза в полукружьях болезненных теней. Таких же, какие пыталась навести её подруга, только натуральных. Из бессонных ночей, тяжёлой деревенской работы и семейных страстей.

   - В шалаш. Подождит немного и перестанет. Кристя на воздухе хорошо спит. Да, зайчик мой? Поспим в шалашике? Чего дома пылью дышать?

   Узкоглазый, большеголовый "зайчик" равнодушно лежал в коляске.

   - Маш, ты прямо синоптик. Говорят, что у стариков кости к ненастью ноют. А ты чем погоду предсказываешь?

   Девочка ничего не ответила и рванула коляску, развернула её к лесу. Тоска на неё нападает перед дождём. И чем сильнее будет дождь, тем тошнее становится, тем больше давит и щемит в груди. Только разве придуркам объяснишь?

   Шалаш строился много летних сезонов, обихаживался и охранялся от чужаков. На одной из сосен красовались большие буквы КМ - Коршунова Мария, - вырезанные Николаем по просьбе сестры четыре года назад. Негромко стучал по лапнику летний ливень, влажный хвойный аромат туманил и клонил головы, заставлял растянуться на старых мешках, набросанных на прошлогоднюю солому.

   Проснулись, когда в птичий гомон, провожавший дождь, вплёлся резкий вопль далёкой пожарной машины.

   - Слышали? У нас или за рекой? - спросила Машка.

   - Кажись, у нас, - потянулся Стас. - Опять на лесопилку, наверное.

   - Стасик, а от неправильной проводки может пожар случиться? - хрипло, со сна спросила Ольга.

   - Запросто. Если замкнёт где-нибудь.

   Машка почернела. Минуту смотрела непонятно куда. Потом поволокла коляску из шалаша, а через секунду неслась к деревне, только косички на костлявой спине прыгали.

   Ребятишки припустили за ней.

   - Куда бежим-то? - Стас обогнал коляску и глянул девочке в глаза.

   - Светка в сарайке... - процедила Машка, отдуваясь посинелыми губами.

   Стас силой забрал коляску, которая вязла в размокшей глине, и вся компания в молчаливой тревоге полетела к деревне.