Нет мне ответа...

Хотел позвать тебя в октябре к себе – жаль такой благостью одному пользоваться, побродили бы по тихому осеннему лесу, да всё боялся, сорвут меня, в город вызовут из-за Андрея, и тебя собью с места, от работы оторву. Ладно уж, теперь до весны. Весной тут рыбёшка хорошо берёт, а к осени река обмелела. Днями я покину деревню с так и не завершённой повестью, хотя работаю, как вол, но стал вовсе короткий день, да и нет его почти, сумерки всё время. Север-то шибко сказывается, слепнуть и печи топить не хочется больше, и опять в шум городской, к суете и на сквозняки. Ох уж эти сквозняки! Так я боюсь больницы. Оказывается, с воспалением не легче, чем с сердцем.

Всё же думаю в декабре приехать с повестью, и книгу надо сдавать, задолжал большой аванс. Во, сивый дурак! Прежде никогда не заключал договор заранее и авансов не брал, а тут забарахолился: дом, машина, квартира молодым – и попал впросак.

Старичок! Ты осилься да на редколлегию-то приезжай, и с ребятами повидаемся, и пить не будем, я и не могу уж – видно, выпили мы с тобой своё к полсотне-то лет, лимиты наши кончились.

Ну что же, друг мой сердечный. Писать я могу без конца, да ведь лучше воочию поговорить. А Маня моя, человек деликатный, и она мне всё напоминала: «Ты Жене-то не написал ещё?» – «Не написал, – говорю, – всё собираюсь». А у вас в Курске юмористы не перевелись. Галя, наша знакомая, в своём поздравлении написала, рассказывая о своём физкультурном муже: «Толя чувствует себя хорошо. У нас много работы: всякие спортивные соревнования, кроссы, эстафеты – конца не видно. Но когда-то и куда-нибудь прибегут, а пока всё бегут, бегут…» Прелесть, правда? Нам – сочинителям – так и не написать!

Ну, остаюсь «крымующий» в деревне Сибле, кланяющийся твоему многочисленному семейству Виктор, сын Петров, а тебя к сердцу прижимаю. Не болей, пожалуйста, надо до весны как-то поживать, а там и лето наступит, солнышко обогреет, и лёгкие наши сипеть перестанут, и можно будет аж до пупа дышать! До встречи, родной мой братан! Виктор

29 октября 1975 г.

Сибла

(В. Я. Курбатову)

Дорогой Валентин!

В общем-то, я сейчас никому не пишу писем, только-только собираю с трудом силёнки на работу, чтоб добить как-нибудь повесть. Начал последним заходом вторую часть, осталось четыре главы из двенадцати, но одна, последняя, очень большая и самая сырая. Однако ж думаю в ноябре всё сделать. Если б не заботы, не печали – Андрей-то всё ещё в больнице, дела на лад не идут, очень исхудал, и мы страшимся думать о худшем. Все упования на крайнюю инстанцию – на Бога…

А пишу я вот чего – у тебя голова хоть и 68-го размера, но и в неё может прийти простейшая мысль: а не обиделся ли В. П. на замечание?[130] Повторю тебе ещё раз, что я работаю профессионально и отношусь к литературе как профессионал, а это значит – своя голова на плечах, ей и думать, и разбираться. Обижаются в литературе люди случайные, дамочки в брюках, которые не работают, а играют в литературу, и самолюбие у них впереди работы. Да, конечно, вписал строку и под влиянием критики и бесед разных, а также и потому, что приступила ко мне весной смерть, и я снова обнаружил, что жить охота, и подумал, что я, наверное, неправ, без сопротивления отправляя молодого парня на тот свет, – но дом срублен, пусть косовато, всякое вставление сутунков и даже клиньев кособочит его ещё больше и делает щель. Я вычитывал недавнюю вёрстку для «Художественной литературы» (там у меня переиздаётся небольшой сборник), внимательнейшим образом перечёл это место и страницу снял. Дай-то бог, чтобы правку мою перенесли, а то вот в доблестном «Современнике» не потрудились этого сделать, и такие опять ляпы в тексте!..

А ещё спасибо за поздравление – оно было в числе трёх. С 8-м марта или ещё какой дежурной датой люди поздравляют охотно, и тут действует инерция какая-то – дежурные слова и чувства! 30-летие наше мы «праздновали» с М. С. вдвоём в Сибле: выпили, поели, поговорили про прошлое, в том числе и про Чусовой. Назавтра она уехала, дома больные ждут. А я вот тут один всё тружусь, печи топлю, еду варю. Кругом тишь и мрак – отдохнуть хочется.

Поклон твоим домочадцам. Кланяюсь. Виктор Петрович

13 ноября 1975 г.

Вологда

(В. Я. Курбатову)

Дорогой Валентин!

Ну вот, я уже недели две как вытряхнулся из Сиблы и заканчиваю работу дома. Зима выжила. Надо сделалось топить печи по два раза на дню, варенье еды, хлопоты, а у нас север всё же, свету мало, днём с огнём, вот и выехал с неохотой.