Нет мне ответа...

Получил уже второе твоё письмо в деревне и вспомнил едкую фразу: «Мама! Письмо, в котором ты просишь денег, я до сих пор не получил…» Если ваши халды ещё не отправили мне деньги, пусть переводят на почту деревни, где я сижу уже месяц. Приехав отдохнуть от рукописи и выспаться, вынужден был топить два раза в день печки и корпеть всё над той же рукописью, ибо на улице была осенняя холодрыга и у нас на перевалах до сих пор лежит снег, ночи холодные, дни тоже не очень жаркие. Отсадились на огородах в районе 1 июня, а в горах, на так называемых дачах, до се садят.

Николаша! Не могу я тебе пока ничего послать из романа. Сделал лишь вторую редакцию, на горизонте маячит ещё две, а из сырой рукописи что-либо давать в моём возрасте неприлично. Думаю, осенью, ближе к снегу смогу что-то прислать, надеюсь. Взвалил на себя на старости лет ношу, с удочкой некогда к реке сходить.

Дома у меня не очень. Марья Семёновна сдаёт всё сильнее, вот уже давненько прибаливает и ложится в постель, а это значит – край, уложить её, человека моторного и хлопотливого, весьма и весьма трудно, а тут ещё Полька – внучка приехала ко мне. Думаю, хоть немножко бабушку разгрузит, а на второй же день страшнейшим образом ржавым костылём пропорола ногу, и теперь бабушке с нею хлопот и канители ещё больше.

У Вас, на Урале, я вижу это по телевизору, погода получше, и дай Бог! А то, я гляжу, без своей картошки россияне не выживут, совсем уж край революции наступил – справа коммунисты, слева хрен знает кто, спереду губошлёп с компанией и за ним темень пропасти…

Ну ладно, живы будем, Бог даст, не помрём! Обнимаю тебя! Пермякам поклон. В. Астафьев

10 июня 1993 г.

Овсянка

(М. С. Литвякову)

Дорогой Миша!

Была у меня в «гостях» в деревне М. С. и долго толковала, помогая себе левшой, о том, что ты звонил и просил меня написать тебе чего-нибудь. А я разленился, и всё мне недосуг. Присаживаюсь к столу, чтобы посмотреть изрисованную рукопись, но она в таком виде, что я и сам порою в ней не разбираюсь. Надо печатать, а М. С. некогда и едва она живая, а тут Поля вывёртывает нумера – приехала ко мне на неделю-другую отдохнуть, а главным образом дать бабушке передохнуть, и на второй день страшно поранила себе ногу на берегу Енисея. Только это событие улеглось, в Троицу, будучи на кладбище у матери или уж в моём огороде, где вырос лес, подцепила клеща, коего ныне у нас много. Погоды-то всё нет. Прошли весенние месяцы без тепла, началось лето скоро уж как полмесяца, у нас всё холодно, сыро, ничего не растёт ладом. Видно, на Новой Земле наши рванули опять какую-нибудь сверхсекретную бомбу и к нам несёт всякую пакость, в том числе и холод. Казахи выдворили со своей территории наших мудрецов, так они за остаток русских людей принялись, морят его со всех сторон как могут.

Устали все от ожидания погоды, и я тоже. До се топлю каждый день печку, в мае топил дважды и пожёг все дрова. Вчера привезли машину дров из города!!! Так сегодня здешние бродяги и выпивохи кололи, таскали дрова с улки, а я кормил их (не дрова, а бичей), варил-жарил. Хорошо, бутылка была в запасе. Без бутылки нонче и в глаза не наплюют, не то что дрова не нарубят. Собирался в Игарку к брату повидаться и порыбачить, так, однако, не полечу, что-то шевелиться неохота. Устал с рукописью очень. И от непогоды устал. Хожу больной, сплю напропалую.

Я не знаю, чего вы хотите снимать, но лучше делать это в августе – меньше шуму. В середине мая паут, комар и мошка. Правда, мошка и в августе есть, но всё же это не паут, который коня и лося валит, а уж киношников просто обгложет до костей и выплюнет, сказав: «Никому вы ноне не нужны, вас даже жрать неинтересно. Писателя намедни ел, так он хоть толстый и хобот об него, как об Говорухина, не сломаешь».

Да-а, однова я попал под паутов-то! Мамуля моя! Фриц треклятый на фронте был более милостив к человеку, хоть поссать давал иногда, а этот, только ты чирку обнажил, в самую-то её горемышную головушку и вдарит, да так, что подпрыгнешь.

Библиотеку в Овсянке медленно, но достраивают. Лето, отнюдь не красное, катится, самолёты в Петербург дорого хоть, но летают. Преград вам нету. Рази что финансовые. Вертолёт стоит сумасшедшие деньги, правда, в Енисейске появился у меня знакомый, деятель какой-то охотничье-заготовительной корпорации или объединения, хрен их сейчас поймёшь. Так он решил купить вертолёт, и большой. Может, и купил уже. Бывший охотник, но парень оказался разворотливый. В любом случае, купил – не купил, хорошо бы побывать на реке и хорошо бы в момент заготовки белых грибов, брусники.

И на реке Сисим (помнишь – бабушка из Сисима?) тоже надо бы побывать. Места детства, загадочная страна: оттудова бабушка. Хочу я взять с собой Андрея и Женьку, рыбаком-харюзятником я его сделал. Помогать нам будут спелеологи из Дивногорска, очень организованный и бывалый народ.