Нет рецепта для любви

Артём только смеялся. Когда они подъехали к ресторану, Олеся воспрянула духом, решив, что сейчас все сорвется: на дверях висела табличка «Ресторан закрыт на спецобслуживание». Но оказалось, что это Артём и снял весь ресторан, устраивая отвальную, на которую пригласил поваров и официантов. Правда, отвальная была двойная: у Артёма закончилась стажировка, а один из поваров увольнялся – его пригласили работать во Францию. Высокий, элегантный и строгий с виду Серж славился своими необыкновенными десертами – Артём пару раз приносил Олесе его фирменный малиновый мильфей[1]. Домой они добрались в первом часу и долго не могли заснуть, вспоминая все происшествия этих странных выходных.

– Ну вот, а ты не хотела идти в ресторан, – сказал Артём. – Произвела там настоящий фурор.

– Это ты произвел – своими синими волосами.

– Да они меня уже видели! Нет, ты была просто сногсшибательна. От кавалеров отбоя не было.

– Да ладно тебе! Ревнуешь, что ли? Слушай, а ты знал, что Серж так классно на саксофоне играет? Ему бы не поваром, а джазменом быть. Хотя пирожные у него тоже изумительные.

– Что, понравился тебе Серж?

– Он ничего. Прикидывается таким засушенным профессором, а сам…

– Что? Приставал к тебе?

– Не то чтобы приставал… Так, слегка кокетничал.

– А может, это ты с ним кокетничала?

– Может, и я. Ой, как же хорошо, что завтра понедельник!

– Надоело быть послушной девочкой?

– Знаешь, я раньше даже не замечала, что все время тебе перечу.

– Ну, ты же у нас всегда была девочка-«нет».

– Сначала трудно пришлось. А потом ничего, втянулась.

– Только не говори, что ты теперь все время такая будешь!

– Тебе что – не понравилось? Ты выпендривался, как грёбаный падишах, – и тебе не понравилось?

– Ну да, оказалось, ужасно скучно, когда ты послушная. Так что можешь скандалить, как всегда. Но в разумных пределах!

– А можно, я прямо сейчас не буду скандалить? А то мне лениво.

Олеся томно вздохнула и положила голову Артёму на грудь, подставляя для поцелуя шею – его любимое местечко под волосами, где начинаются позвонки. Артём потянулся поцеловать и вдруг в ужасе закричал, оттолкнув Олесю:

– Что это?

Он увидел на шее у Олеси татушку с бабочкой. Олеся хохотала, прыгая по кровати:

– Попался, попался! Как я тебя! Да не волнуйся, это наклейка. Сейчас сниму. – Она завела руку за спину и содрала наклейку. – Вот! Посмотри, там больше нет никакой бабочки.

Артём с опаской взглянул на ее шею и выдохнул:

– Ну, ты и зараза! У меня чуть инфаркт не случился.

– Да ладно тебе. Смешно же!

– И пятно красное теперь на коже!

– Пройдет. Ой, не могу! Какое у тебя лицо было, ты бы видел.

– Ах ты… маленькое чудовище…

Ника выслушала рассказ Артёма, посмеиваясь:

– Детский сад! Но развеселил, спасибо. Как же ты живешь с синими волосами?

– Хожу в шляпе. Я тебе хотел показаться, а сейчас поеду, перекрашусь в свой цвет.

– И не лень дурью маяться?

– Зато весело! А то переживаний много было.

– Сейчас-то ты успокоился? Вы женитесь, все хорошо.

– Нет. Я, наверное, никогда не успокоюсь. Все время как на иголках. Боюсь, что…

– Опять сбежит? Мне кажется, об этом можно уже не думать. Хочешь, я потихоньку выведаю у Олеси?

– Нет, нет! Ты что? Она сразу догадается! Даже не пытайся. А вдруг ты такое узнаешь, что я совсем расстроюсь? И вообще, я плохо понимаю, на чьей ты теперь стороне.

– Да я сама не знаю, – хмыкнула Ника. – Наверное… ни на чьей. Вы оба мне дороги. Вот ведь как получилось.

Увидев Нику, Миша расцвел. Вынужденное безделье плохо сказывалось на нем, и он рвался домой. Но с этим были проблемы: в квартире на Зубовской еще жила Люся, к Алине он, естественно, не хотел. Миша подумывал снять квартиру, но заниматься этим ему из больницы было трудно. Ника тоже думала, как быть: забрать его к родителям, что ли? Но там и так тесно. Квартира на Чистых прудах сдана – не выгонять же квартирантов! Они приличные люди и заплатили за год вперед. Но тут вдруг объявился отец Курзика и преподнес им подарок – квартира, в которой Анечка все это время жила с сыном, принадлежала ему, а теперь Александр оформил дарственную на Кузю. Квартира, конечно, была слегка запущена, но ничего, все равно Мише деваться некуда, а тут прямая экономия – снимать не надо. Саша приезжал к ним нечасто, и Ника каждый раз смотрела на него все с большей тревогой: выглядел он очень плохо. Ника не спрашивала, как он живет, но боялась, что добром эта история не кончится. И вот – подарил квартиру Кузе, включил его в завещание. Ника заволновалась, но Александр в последний приезд ее успокоил: сказал, что уходит от жены. Разводиться они не станут – она категорически против, но… В общем, будут жить отдельно. К счастью, даже в разных странах. Он не вдавался в подробности, но Ника подозревала, что не так легко все решилось. Саше нужно было полгода, чтобы окончательно разделаться с делами: поделить бизнес, оформить документы. Он мечтал поселиться вместе с сыном, и Ника предвидела от этого массу проблем в будущем, но решила пока не заморачиваться, поживем – увидим. Но Мишу поспешила обрадовать известием о нашедшемся жилье: