Нет в лесу страшнее зверя

Полина потянулась за сапогом, но Николай перехватил его и сам помог ей обуться. Когда занялся второй ногой, Полина уже едва ли не сгорала от стыда, следя за тем, с какой осторожностью парень касается ее. По телу бежали мурашки, и это так злило Полину, что хотелось плакать.

— Мара — эта которая фыр-фыр? — вернулся к разговору Николай. — И что с ней случилось? Комары закусали до полусмерти?

— Я не знаю, — Полина потопталась на месте, все еще ощущая, как ей казалось, тепло не только от его рук, но и от футболки. — Вдруг схватилась за лицо, когда мы… Ну, в общем, кровь у нее пошла, рана на лице. Мы с Аллой ничего не поняли, да и остальные тоже… А потом ливень этот ужасный!

— Да, у нас тут такое часто бывает… — задумчиво произнес Николай. — А вот скажи, ничего ты эдакого не слышала в тот момент? Ну, когда Мара эта твоя поранилась?

— Она не моя, во-первых, а замужем за Кушнером. И как я могла что-то слышать? Грохотало ведь кругом.

— Грохотало, — повторил участковый. — А в тебя сколько раз стреляли? — Николай поднял куртку и встряхнул ее.

Полина с некоторым сожалением смотрела, как он застегивает молнию и, вдруг опомнившись, выпалила:

— Один раз… кажется…

— Кажется… Значит, во время обряда вы все вместе были?

— Ну да, — кивнула она. — Только я ближе всех к Маре. Но, честное слово, я ничего не успела заметить! Ты думаешь, кто-то следил за нами? Господи, почему я спрашиваю? Ведь потом, уже в деревне, за мной кто-то шел. Но я не могла разглядеть его в темноте. Я очень испугалась, понимаешь? Увидела пожар и… Кушнер с Аллой, они… — в ту же секунду лицо Полины скривилось, и по щекам потекли слезы.

— Погоди, погоди… — Николай осторожно погладил ее по плечу и привлек к себе. — Надо понять, что на самом деле произошло, понимаешь? Ты же не видела их? Может, они и не погибли.

Полина зарыдала еще горше, уткнувшись носом в его плечо:

— А вдруг их духи унесли? И мы никогда не найдем их? Или инопланетяне? Зона-то аномальная-я…

— Еще скажи, злой дракон всех на куски порубал и сжег, — похлопал он ее по спине. — Нет, Поль, никаких драконов. Есть просто злые люди… И похоже, что один из них охотится именно за тобой…

Полина шмыгнула носом и уставилась на Николая. Его глаза были так близко, что она снова разглядела мелкие золотистые крапинки в изумрудной радужке. Сквозь загорелую кожу скул проступали веснушки, а самые заметные из них скопились под нижними веками.

— Но почему я? — спросила она, даже не пытаясь отстраниться.

— Тебе лучше знать, — Николай не двигался, и было заметно, что дыхание его стало немного прерывистым, взволнованным, хотя он старательно делал вид, что ничего не происходит.

Полина покачала головой.

— Правда, я не знаю ничего такого, за что меня можно было бы убить…

— Почему ты приехала сюда? Только не говори, что имеешь отношение к кино, — нахмурился он. Заметив, как Полина вздрогнула, сцепил пальцы за ее спиной, словно боясь, что она вырвется. Но Полина лишь задумалась, оставаясь на месте.

— Я не актриса, если ты об этом, — с горечью усмехнулась она. — Когда ты спросил меня там, в автобусе, я сразу поняла, что это шутка. Конечно, это ведь смешно! Такие, как я…

— Такие, как ты?… — Руки за ее спиной сжались в плотное кольцо.

Полина закрыла глаза, почувствовав, как краска заливает лицо и уши.

— Пожалуйста… не надо… — не очень уверенно попросила она.

— Зачем ты приехала? — повторил свой вопрос Николай.

— Я хотела, — Полина сглотнула, — хотела вернуться, чтобы разобраться… Это старая история. А я книгу пишу, то есть не книгу, а… — Борода участкового щекотала ее щеку, и от этого прикосновения у нее кружилась голова и мысли вертелись в безумном хороводе, словно ослепленные ярким светом мотыльки.

— Ты писатель, — с полуулыбкой произнесли его губы.

— Нет! — возразила она. — Я только хотела все вспомнить. И записать. Чтобы никогда потом не забывать… — Сердце ее вдруг окатило горячей волной.

— Что ты хотела вспомнить? — в голосе Николая появилась легкая хрипотца.

— Один день. Только один день. — Колени ослабли, и Полина с ужасом подумала, что если сейчас Николай разведет руки, то она просто свалится кулем на землю.

— Получается, ты ничего не помнишь о том, что произошло тогда?

— Совсем немного. Отрывки… картинки… — Это была чистая правда, говорить о которой Полине до сих пор было трудно. Сколько раз ей приходилось возвращаться к этому, но только сейчас она могла признаться, что эта поездка определенно помогла связать образы в хоть какую-то цепочку.

Участковый не перебивал, но в следующую минуту Полина, коротко вздохнув, все-таки отстранилась, сделав шаг назад.

— У меня есть кое-что, — сказала она, стаскивая рюкзак. — Блокнот отца. Мы были здесь вместе с ним десять лет назад. Я нашла его записи перед отъездом и не успела даже толком прочитать. Но я уверена, что в них нет ничего, что могло бы хоть как-то объяснить того, что происходит. Если бы было, — уточнила она, — то он бы мне сказал.

Николай недоверчиво прищурился:

— А если нет? Что, если ты ошибаешься? И твой отец что-то знал? Знал и специально умолчал, потому что…