Невезучая

– Идиот, – чуть не задохнулась я от мужского тупоумия. Ему наверно и в голову не пришло, что я могла быть беременной от него, и сейчас в нем говорит только ущемленная гордость. Видите ли, другой обставил его.

– Спасибо за комплимент, – саркастически усмехнулся он, – польщен Вашей высокой оценкой, синьора Дзанетти.

– Ну, и дурак же ты, Шубин, – посмотрев на него с жалостью, произнесла я. – Ты отлично, умеешь считать деньги, а когда дело касается подсчета другого, у тебя ума не хватает. Приглашаю на крестины моего будущего ребенка, когда он окрепнет, где-нибудь в сентябре, господин Шубин.

И пока он осмысливал мои слова и не вышел из ступора, куда вошел, я быстрым шагом, насколько мне позволял живот, покинула конференц-зал.

Машина Фабио уже выруливала со стоянки, когда с моей стороны в окно сильно постучали.

– Остановись, Ольга.

Фабио посмотрел на меня, я покачала головой, и тогда он только сбросил газ и на медленной скорости стал ехать в сторону дороги, давая возможность Олегу поговорить со мной.

– Нам не о чем с тобой разговаривать, – опустив стекло машины сантиметра на два, жестко произнесла я. – Как ты сказал, я синьора Дзанетти, и значит, у нас нет ничего общего.

– Ребенок, – в ярости выкрикнул он.

– Не смеши, ты уже составил свое мнение, от какого горячего мужчины он, – процедила я ему сквозь зубы и, нажав на кнопку стеклоподъемника, решительно отвернулась от него.

Фабио тут же рванул машину с места, оставляя Олега в облаке выхлопных газов.

– Может быть, в конце концов, ты попробуешь найти с ним компромисс? – посмотрев на отражение Олега в зеркале заднего вида, спросил Фабио, – у вас же ребенок будет, Ольга.

Я покачала головой и закусила дрожащие губы, последствия столкновения с Олегом давали о себе знать.

– О чем, ты говоришь, Фабио? Он же, кроме, как бросать оскорбления в мое лицо, больше ничего не может сказать?

– Он подумал, что ребенок от меня?

– Да, – прошептала я, и слезы ручьем хлынули из моих глаз, – он, он, – давясь слезами, проговорила я, – просто не доверяет мне. И это уже не в первый раз, – горько резюмировала я, молча, глотая текущие по щекам слезы. – О чем после этого можно говорить с таким человеком? – возмущенно вместе с прорвавшим наружу рыданием воскликнула я, и замолчала.

Фабио тоже больше ничего не говорил, давая мне возможность, выплакаться и самой же успокоиться, и поэтому раздавшийся в салоне автомобиля мелодичный звонок сотового телефона, заставил меня вздрогнуть и прекратить плач. «Бессмысленно лить слезы над опилками счастья», – подумала я, яростно вытирая руками глаза, чтобы забыть, что они вообще были.

– Алло, – ответил Фабио, – затем удивленно протянул, – чао, Олег, – потом перешел на английский, – да, сейчас я ей передам, – и протянул трубку мне, ничего не говоря.

Мне ничего не оставалось, как так же молча ее взять.

– Что еще тебе надо Олег, ты еще не все оскорбления высказал?

– Извини.

– Не стоит, – оборвала я его жестко.

– Да, ты сама, Ольга виновата, – взвился Шубин от моего тона. – Ведешь себя так, будто я от тебя сбежал.

– Я сбежала? – возмутилась я, – не ты ли сам поставил передо мной ультиматум?

– Но ты не должна была скрывать от меня, что ушла беременной.

Я саркастически захохотала, и смеялась до тех пор, пока Олег на другом конце не завопил:

– Прекрати, строить из себя дурочку. Вернись, пока далеко не уехала, нам есть о чем с тобой поговорить.

– Вместе с твоей подружкой будем обсуждать мое состояние? Да, ты ненормальный, если думаешь, что я разверну машину только для того, чтобы снова услышать от тебя новую партию оскорблений в свой адрес.

– Извини, я погорячился, – переходя на спокойный тон, проговорил Олег. – Давай обсудим, что ты собираешься дальше делать.

– А вот это уже не твоего ума проблема, – едко усмехнулась я. Он меня отправил в свободный полет и не его ума дело решать, где мне летать.

– С тобой абсолютно невозможно разговаривать нормально, – раздраженно проговорил Олег.

– Ну, если у тебя такая тонкая натура, лучше не звони, чтобы не нервничать, – огрызнулась я, и выключила телефон, добавив Олегу, уже не слышащему меня, – чертов бабник.

– Хорошо поговорила? – усмехнулся Фабио, останавливая машину возле гостиницы, я не успела ответить, как телефон зазвонил снова, на его дисплее высветилось одно слово «Олег».

Я включила его, но не сразу поднесла к уху, собираясь духом, а когда я решилась послушать, что он мне скажет, то услышала разгневанный голос Олега:

– Молчишь? Ну, и молчи. Я же все сделал для нашего примирения, даже в эту чертову Италию притащился. Не хочешь по-хорошему, будем разговаривать в суде.

– Чего? – воскликнула я.

– Что, голос прорезался? За ребенка буду судиться.

– Ты в своем уме? Что ты напишешь в заявлении, что мать не отдает тебе твоего ребенка? Это же полный бред, – разозлилась я.

– А походи в суд, тогда посмотрим, бредом ли это будет.

Я поняла, что довела этого человека до последней точки терпения, и теперь он шел на все, чтобы быть в выигрыше. Но знала одно, что он до сих пор сомневается, его ли это ребенок, и если на это бить, то он отстанет от меня.