Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов)

Прежде чем можно приступить к ликвидации домашнего хозяйства, следует проверить объекты домашнего обихода на наличие ценных вещей и важных личных предметов. Это касается прежде всего ликвидации хозяйств родни. Потому что только то, что будет сохранено на этой фазе, будет гарантированно спасено от мусорного контейнера.

К ценным вещам относятся не только личные памятные предметы или важные документы – свидетельства о рождении, фото и фотоальбомы, – но и другие дорогостоящие предметы, такие как старинная мебель, антикварные книги или ценный фарфор и столовое серебро. Тот, кто не уверен, не сокрыты ли среди имущества родителей или их родителей подлинные сокровища, могут пригласить соответствующего эксперта. Но и старьевщики, и предприятия по вывозу и очистке, торгующие утильсырьем, охотно помогут советом[235].

В-третьих, ликвидация домашнего хозяйства может влететь в копеечку и вырасти до четырехзначной цифры, в зависимости от расположения жилья, этажности и наличия/отсутствия лифта, от удельного веса среди предметов обихода ценных, пригодных к дальнейшему употреблению предметов и бесполезного хлама, от стоимости вывоза мусора. И здесь срабатывает еще один фильтр, препятствующий доставке домашнего имущества на барахолку: фирма по ликвидации хозяйства может купить ценные украшения или предметы интерьера и вычесть эту сумму из стоимости очистки помещения, а купленные вещи перепродать в антикварный магазин. Таким образом, ликвидация хозяйств может стать для наследников бесплатной или даже принести доход.

* * *

И все же, несмотря на постановку «ликвидации домашних хозяйств» на поток, невзирая на отлаженные процедуры и возможность многоступенчатой оценки выморочного имущества, некоторые ценные предметы к радости торговцев и коллекционеров попадают на толкучку. Чем это можно объяснить?

На первое место я бы поставил очевидный фактор дефицита времени. За съемную квартиру нужно продолжать платить, пока она не будет очищена под ключ. Дом, если он делится между несколькими наследниками, чаще всего выставляется на продажу, поскольку, как правило, никто из них не может выкупить не принадлежащие ему доли в наследстве недвижимости. Следовательно, с его очисткой также спешат. Ликвидаторские фирмы иногда оказываются в плотном графике заказов и не успевают тщательно проверить вывозимое имущество и отсортировать более ценные вещи. К тому же скрупулезный отбор имущества на продажу предприятиями по ликвидации хозяйств требует наличия достаточного количества складских помещений, аренда которых тоже стоит денег и может быть не по карману мелким ликвидаторским конторам.

В общем, время оказывается дороже денег. Вернее, затягивание процедуры «ликвидации домашнего хозяйства» может обойтись неоправданно дорого. Но наряду с этой, очевидной причиной сбоя в сортировке сбываемой домашней обстановки можно не без оснований предположить и другие. Вот две из них. Смерть одинокого человека, не окруженного родными, друзьями и добрыми знакомыми, делает оставшееся после него имущество беззащитным от формальной, поверхностной процедуры ревизии накопленного им в течение жизни. Кроме того, у наследников из числа детей, в ранней молодости, как это принято в Западной и Центральной Европе, покинувших родительский дом, или из дальних родственников может не быть сильной эмоциональной привязанности к доставшимся им вещам. Я не раз слышал от ликвидаторов, что наследники часто поручают процедуру очистки предприятию или отдельному частному лицу, которому они доверяют, не участвуя лично в сортировке наследства и не оставляя себе ничего на память. Процедуре «ликвидации хозяйства» без участия сестры и не допущенных ею друзей наверняка была подвергнута тесная, плотно заставленная квартирка Манни. Следы его существования по иронии судьбы, скорее всего, теряются на свалке или блошином рынке.

* * *