Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов)

Альма оказалась выходцем из Израиля. Узнав, что мои предки по материнской линии евреи, она воодушевилась и решила подарить мне сувенирный гербарий. Возражения не принимались. Я решил в виде ответного презента подарить Альме мою переведенную на немецкий язык книгу, в которой еврейская тема является одной из главных[238]. Вскоре после обмена подарками нашлась и вожделенная шкатулка. Как оказалось позже, она была когда-то приобретена у продавщицы-француженки на блошином рынке на Гран-Канарии. Конечно, на шкатулке была изображена не Дункан. Но отступать было некуда, да и шкатулка была симпатичная и перекочевала в мой рюкзак. А вскоре, познакомившись с моей книгой, Альма пригласила меня в гости.

За столом квартиры близ Немецкого музея, в которую незадолго до моего визита переехали Альма и ее муж Густав, начался неспешный приятный разговор. Альма родилась, выросла, получила школьное образование и отслужила в армии в Израиле, откуда переселилась в Германию на рубеже 1960–1970-х годов, последовав двадцатилетней девушкой за мужем-швейцарцем. Тогда, на заре культуры Холокоста и открытого обсуждения убийства нацистами миллионов евреев, такой переезд не был чем-то само собой разумеющимся. Но родители Альмы происходили из Германии и Австрии и чудом спаслись, эмигрировав в разгар нацизма в Палестину. После короткого первого, неудачного брака Альма вышла замуж за немецкого типографского работника Густава. Помимо прочего, их объединило увлечение антикварной толкучкой.

Все началось с того, что Густав собирал старинные карманные часы. В его хобби неизбежно входили навыки часовщика. Время от времени он ремонтировал старинные карманные часы по заказу одного французского антиквара, у которого сам приобрел несколько часов. Как-то пригласив к себе погостить Густава с супругой, француз устроил гостям экскурсию по местному блошиному рынку. Там Густав обнаружил на одном из прилавков часы, очень похожие на те, что он купил у своего французского знакомого. Принципиально отличались цены: на барахолке они стоили, в пересчете на западногерманские марки, 550 марок, а у антиквара Густав купил почти такие же за 2700.

Вот тогда-то Густав и Альма решили торговать антиквариатом на мюнхенских блошиных рынках. Правда, первый опыт работы на барахолке Альма приобрела раньше, еще до знакомства с Густавом. Оставшись после краха первого брака с маленьким ребенком на руках, она оказалась перед выбором: идти мыть полы или встать за прилавок на толкучке. Попробовав себя в амплуа поломойки, Альма приняла решение в пользу рынка подержанных вещей.

Если первое знакомство Альмы с блошиным рынком оказалось вынужденным шагом перед лицом пугающей неизвестности, то во второй раз она и ее муж начинали с совершенно иных стартовых возможностей. Материально они к тому времени крепко стояли на ногах. Густав работал в типографии главной баварской газеты. Альма держала магазин секонд-хенд и торговала подержанной одеждой, книгами, игрушками. Решение перейти к торговле антиквариатом совпало с периодом стремительного открытия многих блошиных рынков в Мюнхене и с повышением их уровня за счет расширения антикварного ассортимента. В 1980-х годах мюнхенцы благодаря росту благосостояния оказались готовы выкладывать за старинные вещи хорошие деньги, а безошибочный нюх организатора и аукциониста Джимми обеспечил появление нескольких рыночных площадок, готовых удовлетворить охочих до покупок горожан[239]. Альма и Густав оказались в числе старожилов нового типа блошиных рынков в Мюнхене, став единомышленниками Джимми.

Вначале в роли частных торговцев-любителей они стали регулярно ездить по блошиным и антикварным рынкам Германии и, с особой любовью, Франции. После выхода Густава на пенсию они превратили хобби в профессию. Главным источником товаров, которыми они торгуют на самых престижных антикварных ярмарках Мюнхена и Баварии, являются находки с французских блошиных рынков, но главное – «ликвидация домашних хозяйств», которой они давно и успешно занимаются.

* * *

Альма с увлечением рассказывает об азарте посещения и осмотра выморочного хозяйства, когда наметанным взглядом она быстро определяет ценность и примерную цену интерьера, который скупается полностью. Густав, высокий худощавый мужчина с легкой сутулостью и роскошной седой шевелюрой, с которым я давно познакомился у прилавка Альмы, молча улыбается, изредка дополняя повествование жены. Затем он с гордостью демонстрирует мне свою небольшую, но тщательно подобранную коллекцию редких карманных часов с подчасниками.