Николай Языков: биография поэта

На сих днях у меня сильно разболелся геморрой, вероятно ожесточенный многими слабительными употреблениями против червя, но Рудольф остановил оный недуг чрезвычайно скоро, и я теперь, слава богу, здоров, в некотором смысле.

Видя, как пошло учат здесь истории, географии, риторике и арифметике, я возъимел мысль учить Котла сам – и исполню ее по возвращении из Москвы и, конечно, лучше этих мусьяков, обыкновенно невежественных вообще и не умеющих учить в особенности. Я подарил Котлу стихотворения Жуковского, мне подаренные Протасовой, находившиеся до сих пор у Татаринова и привезенные им из Дерпта. Да кончатся же ваши сомнения и по сему случаю. Посылаю пряник, произведение знаменитой Казани, один из предметов будущей Ярманки. 30 коп. фунт и продается большими пластами – есть двадцатифунтовые. Что же Позерну записку на получение книг в Петербурге [?]. Он спрашивает – смотрите не опоздайте по обыкновению. Ганке Елисавета Петровна не дает, говоря и рассуждая, что вы, господа, выпишете для вашего обихода другой экземпляр, а ей-де он необходим».

Николай Языков – брату Александру, 16 мая 1830 из Москвы.

«Получаешь ли ты мои письма?

Я что-то сомневаюсь в этом: не перевираю ли адреса, не теряли ли их коварные почтальоны и прочее. Путешествие к Троице совершили мы благополучно и удовольственно: туда шли двое суток, осмотрели почти все, и воротились посредством наемной езды, зане нас настигло ненастье, воспрепятствовавшее нам посетить и Вифанию. Я теперь слава богу в смысле духовном, а тело мое ждет уже со страхом и трепетом наступления жаров несноснейших – сегодня 19 в тени!

Ком<овскому?> и Ал<адьину?> мои поклоны.

Баратынский написал повесть в стихах: Цыганка. Шубы просушиваются! Чухломской здесь мне вовсе не нужен – ему нечего делать; и проч. и проч. Иванушке поклон».

П.И. Бартенев. Из очерка-некролога «Авдотья Петровна Елагина»:

«Воспитание детей потребовало переезда на житье в Москву. Елагины поселялись у Сухаревой башни, в доме Померанцева. Впоследствии они купили себе (у известного по своим «Запискам» Д. Б. Мертвого) большой дом близ Красных ворот, в тупом закоулке за церковью Трех Святителей, с обширным тенистым садом и с почти сельским простором… …Дом этот, отданный ею впоследствии И. В. Киреевскому, долго был известен московскому образованному обществу, всему литературному и ученому люду. Языков, поселившийся у Елагиных, вспоминает об этом доме, говоря о:

Республике привольнойУ Красных у ворот.