Никто не уполномочивал (Просто думаю так)

В июне 1990 года, в разгар парада «суверенитетов» произошло знаменательное событие в жизни российского казачества – на первом учредительном Круге был создан Союз Казаков России, завершивший большую подготовительную работу по возрождению казачества, проведенную в местах традиционного расселения казаков (Дон, Кубань, Терек, Запорожье и т. д.).

Конечно, мы, в Приднестровье, об этом тоже узнали, в некоторых местах (Дубоссары, Бендеры) начали создаваться первичные казачьи объединения, т. е. здесь именно инициатива шла «снизу», в отличие от многих нынешних политических партий, где инициатива, как правило, идет «сверху». Поэтому и партия вроде бы есть, да членов у неё раз, два и обчелся.

А у возрождающегося казачества, сама идея воссоздания шла от потомков казаков и сочувствующих. Я в начале сказал, что в какой – то мере «не было бы счастья…» В применению к возрождению казачества в Приднестровье, это означает, что если в традиционных «казачьих» регионах, шло восстановление разрушенного веками сложившегося казачьего образа жизни, причем внутри признанного государства, то нас подтолкнула к этому беда, беда, до которой в 1990 и 1991 годах, даже при существующем формально Союзе, уже никому не было дела.

Ситуацию подталкивала ошибочная «национальная кадровая политика», культивируемая на территории Молдавской ССР в то время, прямое национальное давление на всех уровнях, неуважение к мнению сотен тысяч «некоренных» людей и обострение политической обстановки, особенно после принятия в августе 1991 гола парламентом Республики Молдова «Декларации о независимости». При еще существующем Союзе ССР! К концу 1991 года националистические тенденции в Молдове на фоне распада Союза, чаще стали приобретать все более агрессивный характер.

Естественно, на левом берегу Днестра, в созданной 2 сентября 1990 года Приднестровской Молдавской Республике, возникла жизненная необходимость найти противоядие стремительно надвигающейся не только политической, а и прямой военной угрозе. Найти опору и оперативную защиту. Многочисленные возникающие партии и движения, кроме пустой болтовни и решения каких – либо своих корыстных вопросов – другого ничего предложить не могут. Короче говоря, если бы в то время казачество не существовало, то его надо было придумать. На счастье, казачество было, движение за его возрождение мощными волнами шло по Союзу, да и в самом Приднестровье уже появились казачьи общины. Но надо было объединить эту работу в масштабах Республики.

Поэтому, как только в средствах массовой информации ПМР прозвучало обращение: «Всех, в ком есть хоть капля казачьей крови и кому не безразлична судьба Отечества – просим собраться…

17 декабря 1991 года», многие потомки казаков разных бывших Войск России и просто люди, неравнодушные к судьбе своей малой Родины, детей и внуков, собрались в зале заседаний Тираспольского горисполкома народных депутатов, на первый Сход потомков казаков. Это было начало официального возрождения казачества на земле Приднестровья. Сход принял решение: Возродить на земле Приднестровья Черноморское Казачье Войско. Когда – то казаки в этих местах уже образовывали Казачье Войско верных казаков, а кош (управление) того Войска находился в моем родном селе Слободзея.

Были приняты ряд решений по структуре и дальнейшей работе по возрождению ЧКВ на земле Приднестровья.

На Сходе был избран организационный комитет в количестве 14 человек, в состав которого был избран и я.

Было так же принято решение, что временно, до проведения Большого Круга ЧКВ, исполнять обязанности войскового Атамана ЧКВ полковнику Пащенко И.В., а в должности членов Войскового Правления, утвердить казаков: товарища Атамана – Полушина В.Л., походного Атамана полковника Кучера А.В., кошевого Атамана – Гурковского В.А., войскового писаря – полковника Демина Е.А., войскового казначея – Гуравского В.А.

Первые дни после Схода, мы собирались ежедневно по вечерам, четких обязанностей никто особо не знал, делали все то, что надо было делать, сейчас. У нас не было ничего абсолютно, кроме нас самих и, поверьте, довольно страстного желания сформироваться, определиться и оправдать доверие Схода. Да и обстановка поджимала…

Собирали, где могли и что могли – от карандашей и бумаги – до стрелкового оружия. Мне лично было поручены сразу две задачи: провести работу по образованию казачьей общины в Слободзее, т. е. в историческом центре казачества в Поднестровье и подготовить несколько разделов к «Положению о казачестве в ПМР».

Во время Схода в Тирасполе я встречался с земляками – слободзейцами, но каких – либо разговоров о будущем казачестве в Слободзее, речь не шла, потому, что встречались мы до начала Схода, что и как будет, не знали, а сразу после его проведения – отдельно собрался оргкомитет и больше в тот день мы не встречались.