Ночь полководца

- Не скоро дойдешь до места, - сказал командующий по-стариковски незвучным, но сильным голосом. - Или ты не торопишься?

- Виноват, товарищ генерал-лейтенант! Дорога очень тяжелая, - ответил офицер; пальцы его снова задвигались у пояса.

- Когда выгрузились из вагонов? - опросил генерал.

Узнав, что бойцы продолжительное время находились на станции, он гневно выругался, и Николай со страхом посмотрел на капитана.

- Машин не было... Мне сказали, будут машины... Я не мог связаться... оправдывался офицер, голос его от волнения становился все громче.

- Какие теперь машины? Сам говоришь - дорога тяжелая, - сказал командующий.

- Виноват, товарищ генерал, - повторил капитан, не замечая, что почти кричит.

- Виноват, виноват... Да что мне из твоих извинений - шубу шить? жестко проговорил командующий. - До темноты батальон должен быть в Суханове, - продолжал он. - Вторые сутки там ждут... Не останавливаться на обед - покормитесь на месте... Ясно? Не придешь во-время, - пойдешь в трибунал.

- Разрешите выполнять? - умоляя, выкрикнул капитан.

Генерал, не ответив, пошел к машине и, остановившись, обернулся.

- Погляди на своих людей... - сказал он. - На стволы штыки навешивают... Мушку собьют, как стрелять будут?

Он повертел в руках вербу, словно недоумевая, откуда она появилась у него, и бросил на снег. Занеся в машину толстую ногу и опершись руками о низкий борт, командующий с усилием перенес на сиденье большое тело. Мотор "виллиса" сейчас же застучал, и машина пошла, набирая скорость, выбрасывая из-под колес мокрую землю.

Маша Рыжова шумно вздохнула, прижав руку к груди.

- Ох, я прямо похолодела, когда он на комбата налетел! - произнесла девушка.

Николай снимал штык со ствола винтовки, чтобы надеть его на шомпол. "Заметил-таки..." - думал гоноша. Он был бледен, нижняя выпяченная губа его вздрагивала.

- За дело налетел, - хмуро оказал он.

Но тягостное предчувствие овладело Николаем. Он казался себе очень ничтожным перед тем повелительным и суровым, что появилось здесь на несколько минут и умчалось туда же, куда направлялись все.

- Нечего было на станции болтаться, добавил он.

- Такой требовательный генерал, - сказала Маша. - В штабе не сидит, все время в частях. - Ее влажные глаза на озябшем лице изливали ясный синий свет.

- Пожилой уже, - заметил Николай.

- Дослужись ты до генерал-лейтенанта, - обиделась за командующего девушка.

Беседа оборвалась, потому что рота начала строиться. Николай, услышав команду, быстро пошел; боль в забинтованной щиколотке почти не ощущалась теперь.

- Не отстанешь? Дойдешь? - громко спросила Маша.

- Не затем я здесь, чтоб отставать, - кинул через плечо Николай.

Он снова увидел Машу, когда рота двинулась и бойцы проходили мимо пригорка, на который поднялась девушка, чтобы посмотреть на них.

2

Рота, в которой находился Уланов, была направлена на пополнение батальона старшего лейтенанта Горбунова. Молодой комбат встретил новых бойцов, поговорил с ними и остался недоволен. Его испытанное в походах, хотя и поредевшее подразделение не становилось сильнее от присутствия этих необстрелянных в большинстве людей. Впрочем, познакомиться с ними лучше Горбунов не успел, - его спешно вызвали на КП полка. По дороге туда старший лейтенант узнал, что в штабе находится сейчас командующий армией. О его строгой требовательности Горбунов был уже хорошо наслышан. Люди, сталкивавшиеся с генерал-лейтенантом Рябининым, говорили потом, что это суровый, жестокий даже человек. И Горбунов, раздумывая над последствиями, какие может иметь приезд командарма, старался предположить для себя самое худшее. Но не потому, что действительно ожидал неприятностей, а из стремления на всякий случай уклониться от них.

Еще в детстве, после нескольких памятных столкновений с действительностью. Горбунов уверовал в некоторое лукавство судьбы. Ее удары были так же неожиданны, как и ее милости, поэтому Горбунов хитрил... Трясясь в седле по размытой дороге, он думал о возможном взыскании за какой-то еще неведомый ему проступок, но лишь для того, чтобы исключить самую возможность взыскания. Он охотно размышлял над нежелательным переводом в другую, незнакомую часть, отводя таким способом и эту угрозу. Не было ничего невероятного в том, что Горбунов понадобился командарму и по другой причине, - например, для вручения ордена. Однако об этом старший лейтенант остерегался думать, чтобы, ожидая награды, не помешать ей. К концу (дороги "а КП он предусмотрел, кажется, все скверное, что могло с ним случиться. Успокоившись, таким образом, за свое будущее, Горбунов сошел с коня около одинокого кирпичного домика на въезде в деревню. Во дворе у плетня стояли два грязных "виллиса"; на перильцах крытого крылечка сидели автоматчики в касках. Начинало темнеть, и мокрые избы в конце улицы казались совсем черными.

В первой комнате было тесно, толпились офицеры и связные. Горбунов, поискав глазами, увидел Зуева, адъютанта командира дивизии.

- Полковник тоже здесь? - спросил комбат, поправляя ремни на шинели.