Ночь закончится пламенем

Я выдохнула. Прежде чем Отэм успела открыть рот, чтобы позвать стражу, я сильно и стремительно ударила ее в грудь. Она упала на спину, лишенная возможности сделать вдох. Но к этому моменту я уже сняла с запястья второй наручник.

Тело в тот же миг наполнилось лися и волной холодного торжества. Силы было слишком много, и мне нужно было немедленно выпустить ее. Пришло время найти первую цель и первую жертву для моей силы.

Но сегодня жертв будет много.

Отэм вдруг закашлялась и села. Я чуть не направила лися на девушку, в последний момент сумев закрыть свой разум. Отэм вдруг принялась пятиться от меня, глядя с нескрываемым ужасом. Я попыталась не думать о боли, пронзившей мое сердце, когда в ее глазах отчетливо показался страх.

– Засыпай, Отэм, – приказала я, не отрывая от нее взгляда. Я видела все ее эмоции. Понимала, что она волновалась за меня. Но использовала это против нее. – Спи

.

Сила вырвалась из меня. Грубая, необузданная. Но лися всегда действует безотказно. Отэм рухнула на пол, как подкошенная.

Я размяла запястья, которые теперь казались удивительно невесомыми. «Теперь весь мир у моих ног, – подумала я. – Он отвечает на мой зов».

Рука потянулась к халату – туда, где была зашита печать. Камень пульсировал в пальцах и светился от потока энергии. Я приложила нефрит к своей ране, позволяя ткани пропитаться кровью. Раздался негромкий шипящий звук, и я отпустила свое сознание.

В этот раз я не то чтобы перенеслась в мир духов, а скорее позволила ему попасть в меня. Там меня уже ждал морской дракон.

– Ты испытываешь мое терпение.

Зеленовато-синие глаза дракона сверкали от ярости. Прошло так много времени, что я забыла, как звучит его голос. Он был словно ледяной ветер, порывы которого пробирали до костей.

– Я не знала, что железо подавляет и мою силу тоже!

– Ты была крайне беспечна! Впрочем, и сейчас ничего не изменилось. – Он медленно опутывал меня своими кольцами. – Твой план обречен на провал. Не пытайся спасти остальных! Они все равно не погибнут. Сейчас самое важное – это печать Чжу-Цюэ.

Я мгновенно напряглась. Значит, в этот самый момент он читал мои мысли! Он узнал о моем плане и о том, что я собиралась сделать. Но такая способность уже была знакома мне на собственном опыте. Дракон воспользовался внушением, что было подвластно и мне тоже.

– Слышишь, что я тебе говорю? – прошипел Цинлун. – Ты должна сосредоточиться на печати!

До этого мне удавалось блокировать его голос, но сейчас я была обязана создать мысленный барьер, причем настолько непроницаемый, чтобы дракон больше не смог проникнуть в мои мысли. Я представила плакучую иву, которая росла на берегу реки по соседству с моим домом. А затем я представила, как ее ветви удлиняются и сплетаются, образуя тайное укрытие, в которое не могло проникнуть ни одно живое существо. В таком месте я пряталась в тот день, когда отец впервые ударил меня.

Однако тогда дядюшке Чжоу удалось довольно быстро меня обнаружить, поскольку в то время года листва с ветвей почти облетела. Но ива, которую я придумала в своей голове, обладала непроницаемой густой кроной. Именно туда я поместила свои самые сокровенные тайны и надежно скрыла их от чужих глаз.

– Нет, – покачала я головой. – Я не оставлю их.

И тотчас почувствовала, как дракон попытался проникнуть в мое секретное место. Я вытеснила его, при этом ни одна ветвь не дрогнула под его натиском.

Мы с драконом молча разглядывали друг друга.

– Раньше ты никогда такого не делала, – протянул Цинлун. Должно быть, я застала его врасплох, потому что голос его звучал не зло, а удивленно. – А ты быстро учишься, надо отдать тебе должное. Уловки разума даются тебе особенно легко.

Его снисходительный тон задел меня, но не настолько, чтобы ранить до глубины души, все же со снисхождением мне довелось столкнуться не впервые. Я привыкла к уничижительному отношению отца, лейтенанта Фана и даже Ская, что, справедливости ради, он практиковал нечасто. Возможно, природный дар к контролю разума я отточила за годы попыток угадать настроение отца. Так же и моряк учится угадывать течение. Когда разражается шторм, первым ко дну идет тот, кто ничему не научился.

Дракон фыркнул.

– Выбирай битвы с умом, Хай Мэйлин.

Раньше угрозы Цинлуна пугали меня. Но теперь осознание того, что он ждал меня все то время, что я находилась в заточении, пусть даже и потерял всякое терпение, придавало мне смелости. Я поняла, что он нуждался во мне. Как и я в нем. Он не мог выбрать другой сосуд, а я не могла выбрать другого духа. Мы оба были связаны.

Эта мысль придала мне смелости.

– Ты либо помогаешь мне, либо нет, – твердо сказала я. – Но мы оба знаем, что я – это все, что у тебя есть.

Он презрительно усмехнулся, но, как я и ожидала, не стал это отрицать.