Ночь закончится пламенем

«И когда Великий воин Гуань Ян скончался, народ не знал, стоит ли оплакивать его. В своей жизни он совершил множество героических поступков, но его последние годы были сопряжены с казнокрадством и безумствами. Несмотря на то, что он пришел к власти с добрыми намерениями, избыток лися поглотил его разум».

ЛЕГЕНДЫ ГОР, 754 Г.

И хотя цепи сковывали мои движения, я все равно не могла перестать бродить по комнате. Стражник в гостиной, должно быть, устал слушать постоянный скрежет моих оков и демонстративно повернулся ко мне спиной. Длина цепи позволяла преодолевать лишь половину спальни, но я довольствовалась и этим. Вперед, а затем назад. Вперед, назад.

Мысли мои были далеко от выделенных мне покоев. Я уже прочитала все свитки, и сведения, которые я почерпнула из них, лишь усилили мои опасения о возможном безумии. Неужели Цинлун все это время использовал меня? Он заставил меня броситься на поиски осколков нефрита феникса, чтобы помешать Чжу-Цюэ собрать печать. «Она – наша главная угроза»

, – говорил он мне.

Но была ли она угрозой мне или все же… ему?

«Огонь и вода – давние соперники, – сказал Сима в нашу первую встречу. – Но нам не стоит быть врагами, Хайян».

Все мои мысли и чувства спутались в тугой узел. Могла ли я совершить ошибку и сделать неправильный выбор? Нет… Ведь Сима хотел превратить Три царства в пепел! Если он доведет задуманное до конца, то все, кого я люблю, погибнут. Останусь только я… и клетка, в которой проведу остаток жизни.

Я закрыла лицо ладонями. Правда заключалась в том, что теперь я не знала, кому доверять. Моих союзников можно было пересчитать по пальцам, а вот врагов – хоть отбавляй. И вдруг я с мрачным удовлетворением призналась себе – я хотела верить Цинлуну, хотела подчиняться приказам. Этот выбор казался мне безопасным и привычным. Ведь именно этого от меня всегда и ждали. Даже сейчас мне не хватало ясности и простоты армейской жизни, где не нужно было принимать самостоятельных решений. Командир решал за нас почти все: от времени пробуждения до времени отбоя. У нас просто не было возможности задуматься о сомнениях, сожалениях или… ответственности.

Так действительно ли я хочу вернуться обратно?

Ты можешь получить гораздо больше.

В кожу впились колючие мурашки. Что это было? Влияние Цинлуна или мои собственные мысли? Вряд ли кто-то мог ответить на этот вопрос…

Ясно было только одно: до того, как я начну продумывать план побега, мне необходимо вернуть свою печать. Очевидно, что Лэю что-то нужно от меня, и я собиралась разыгрывать покорность, как дрессированная собачка, пока не получу свою форму. А потом все договоренности будут сняты.

Но как быть с печатью Симы? Выкрасть два осколка, которые он носит при себе, – невозможно! Но, кто знает, может быть, мне удастся добраться до третьей части быстрее канцлера. Только если… Сима уже не нашел ее. Однако Цинлун не говорил мне об этом, значит, этого еще не случилось.

Если только дракон не вел свою игру.

Мысль о том, что он мог предать меня, пронзила, словно боль от старой раны, по которой вновь полоснули ножом. С рождения в меня были заложены доверие и верность, хотя меня постоянно предавали. Какой же жалкой я была… Стремилась доверять тем, кто был рядом, хотела заслужить их уважение, заботу и любовь.

Даже здесь, на вражеской территории, я позволила себе ослабить бдительность. Но сперва не заметила этого, пока не получила удар в спину. Мое доверие было подорвано. Теперь я знала, что принц царства Симин, который, безусловно являлся моим врагом, может в любой момент хладнокровно застрелить меня. Целительница Отэм, прислуживающая принцу, выдала ему мою самую важную тайну, которую я так тщательно оберегала.

Я взглянула в зеркало на свое отражение и возненавидела то, что увидела.

От злости я со всей силы пнула кресло и взвыла от боли в ноге. Выругавшись, я неуклюже подошла к кровати и упала лицом вниз. Такое количество цепей приводило меня в бешенство. Лэй наверняка тоже понимал, что это совершенно лишнее, а еще знал, что я не уйду без своего камня. Может быть, он велел навесить на меня все эти цепи для того, чтобы лишний раз унизить. Это вполне в его духе.

Внезапно до меня донесся грохот распахнувшейся двери. На Отэм это было непохоже. Обычно она стучала, прежде чем войти. И вскоре оказалось, что это не целительница. Я села на постели, увидев, как в мою спальню вошел генерал Ху. На этот раз он был одет в повседневные вещи, а не в форму. Лицо мертвенно-бледное, а голова обмотана бинтами. Правый глаз прикрывала плотная повязка. Генерал уставился на меня уцелевшим глазом.