Ночь закончится пламенем

В глубинах моря все чувства вернулись ко мне в полной мере. Я распахнула глаза и изо всех сил поплыла к поверхности. Но тут глубинные потоки подхватили меня и сами понесли вверх с такой скоростью, которую я бы ни за что не смогла развить сама.

Я словно очнулась от сна, снова стала сильной и цельной. Теперь все воспоминания о том, что случилось, казались мне чужими, нереальными. Словно они принадлежали человеку, который потерял цель; который смирился со своей беспомощностью, как сытый поросенок на колоде для разделки мяса. Я сжала нефрит в кулаке, наслаждаясь его слабой, но нескончаемой пульсацией.

Никогда больше я не стану пленницей. В заточении я потеряла себя. Я стала мягкой и беспомощной, я была очарована моим похитителем так же, как ребенок, который по ошибке принял гадюку за домашнее животное. Проглотив ком, вставший в горле, я пообещала сама себе: принц ответит за это.

Волны вынесли меня к северной оконечности горного пояса Ванчжи. Оттуда мне удалось отследить местоположение армии Аньлая, в основном собирая слухи среди местных, но также освежив в памяти военную стратегию Ская. В самую первую ночь я украла одежду, чтобы замаскироваться, и держалась подальше от крупных портов и городов. И хотя я сомневалась в том, что новости из столицы Симина могли так быстро добраться до тех мест, через которые я держала путь, я все же соблюдала осторожность и скрывала лицо.

А еще мне приходилось прятать сразу несколько нефритовых печатей. Не имея нитки и иголки, и не имея возможности зашить камень в подкладку одежды, я носила свою печать в глубоком кармане. А вот осколок нефрита Симы я носила как ожерелье, последовав примеру принца. Во время пребывания в Тцзу Ване моя сопротивляемость воздействию железа усилилась, но все же оно по-прежнему влияло на меня. Носить цепочку с заключенным в железо осколком было больно, но у меня не оставалось другого выхода. При этом, даже имея при себе печать дракона, такое небольшое количество железа на моем теле не позволяло мне использовать принуждение. Возможно, я бы все же могла прибегнуть к этому методу, но сразу же после наверняка лишилась бы сознания. Моя слабая сторона – магия стихий – теперь была полностью мне недоступна. По этой причине я вернулась к прежним методам: воровала и пряталась, лгала и убегала. Ела и пила ровно столько, сколько нужно, чтобы не погибнуть.

На рассвете шестого дня я наконец набрела на свой лагерь. Ликование и триумф затопили меня, когда я выкрикнула свое имя и звание одному из патрульных солдат, надеясь, что он расслышал мой северный акцент, присущий жителям Чуан Нина. Поросенок – а это был именно он – мгновенно узнал меня и опустил свой лук.

– Жэнь? – ошарашенно произнес он. – Я сейчас же отведу тебя в палатку к командиру!

И тут мое возбуждение снизошло на нет, стоило вспомнить, при каких обстоятельствах мы со Скаем расстались. Теперь он знал обо мне всю правду…

– Командир не спит? – спросил Поросенок у стражника, замершего у входа в палатку Ская.

Мужчина кивнул.

– Он готовится к совету, который соберется через час. – Стражник покосился на меня с сомнением. – Это может подождать?

Я смущенно дотронулась до волос, стянутых в узел. Я не мылась несколько дней, а моя одежда выглядела так, словно я скатилась с холма. Что, вообще-то, было правдой. Причем дважды.

– Я зайду позже, – пробормотала я, чувствуя, что краснею.

– Стойте, – донесся до меня такой знакомый голос Ская, от которого мои нервы натянулись, как струны. – Кто там?

Я открыла рот, затем снова закрыла его. Но понимала, что промолчать все равно не получится.

– Х – Хай Жэнь… господин.

Последовало долгое напряженное молчание. Я опустила взгляд на траву, молясь, чтобы из моих глаз не потекли слезы. Вероятно, Скай не желает иметь со мной ничего общего.

Но только теперь, когда возможность потерять его оказалась реальной и неизбежной, я совершенно ясно поняла, насколько сильна моя привязанность к нему. Если он отвергнет меня, это станет настоящим ударом. А ведь все повторяется. Снова я сама себя сделала уязвимой.

– Входи.

Когда я прошла в палатку Ская, мои ладони вспотели. Я и сама не поняла, споткнулась я или упала без чувств, но каким-то образом оказалась на коленях, распростертая перед моим принцем. Он верил в меня. Он первым из всех в моем взводе назвал меня своим другом.

На глаза навернулись слезы.

– Ваше Высочество, – нашла в себе силы произнести я, прижавшись лбом к полу. – Прошу, простите за мой обман, за…

Но продолжить я не смогла, потому что Скай поднял меня и крепко прижал к себе.

– Мэйлин, – прошептал он, и голос его показался таким родным, что я начала всхлипывать. – Это я должен просить у тебя прощения.