Ночь закончится пламенем

Тайян едва заметно кивнул. Я помогла ему сесть и некоторое время наблюдала за тем, как он концентрируется, постепенно успокаиваясь. Его дыхание стало ровным, а лицо не таким напряженным.

– В прошлом мастера лися тоже прибегали к практикам цигун, чтобы обуздать разум, – спустя некоторое время произнес он.

Он явно хотел сменить тему, но перед моими глазами по-прежнему стояла Лимэй. Сима заботился о ней, защищал ее и в конце концов потерял.

Я уже знала, чем это все закончилось. Она умерла. Умер и их ребенок. И остался лишь Тайян – тень того человека, которым он когда-то был. Чувство вины, раскаяние и одиночество стали его бессменными спутниками.

Я хорошо его понимала.

– Почему ты не сказал, что мы из враждующих царств? – спросила я.

– Не думал, что ты приняла чью-то сторону, – тихо ответил он, печально взглянув на меня.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы обдумать его слова. Так вышло, что моя судьба была неразрывно связана с войной не по причине борьбы Аньлая и его врагов за территории, но из-за духов, которые скрытно управляли людьми в этом сражении. Меня не заботила судьба главнокомандующего царства Аньлай, хотя он был отцом командира моего отряда. Еще меньше меня заботило будущее моего царства, в котором повсеместно продавали и покупали женщин, будто скот. Но все же стоило мне вспомнить о доме и моей семье, о моем взводе и друзьях, о принце… Я понимала, что мне не все равно.

– Мне плевать на политику, – наконец ответила я и взглянула в его глаза. – Но мне жаль моих людей, и, думаю, ты в состоянии понять это.

Казалось, Тайян погрузился в свои мысли, стал отрешенным и совсем не походил на того холодного и собранного мужчину, каким он был во время битвы на реке Дянь.

– Ты должна знать, Хайян, что я больше не слышу феникса, – вдруг сказал он. – Красная птица дарила мне утешение, но теперь я лишен и этого.

Я резко выдохнула и спросила:

– Неужели ты не понимаешь, что Чжу-Цюэ просто использует тебя?

Он горько усмехнулся.

– Неужели ты не понимаешь, что Цинлун делает то же с тобой?

Мы оба были несчастными людьми, но в своем несчастье мы хорошо понимали друг друга. Цинлун был нужен мне для достижения собственных целей, но я бы ни за что не позволила себе стать настолько же зависимой от духа, как Сима.

Я встала и распрямила плечи, наконец сделав свой выбор. Мне было жаль этого человека, но мое сострадание имело свои границы. Когда речь шла о тех, кто мне дорог, я поступала так, как было выгодно мне.

– Огонь и вода, – задумчиво произнес Сима. – Судьбу так легко предугадать, верно?

Он добавил что-то еще, но я перестала вслушиваться. Сделав шаг к нему, я пристально взглянула в желтоватые глаза и вызвала в памяти ощущение падения.

В прошлый раз Сима назвал это внушением. Оно далось мне так же легко, как умение держаться на воде. Его ци все же почувствовала вторжение постороннего, но я мысленно воспользовалась огнем и металлом – своими элементами, – вспомнив, что именно они главенствовали в его энергии. И вот тогда его ци приняла мою с распростертыми объятиями.

Я снова стала Тайяном, проникнув в его разум. Все его существо окутало меня, наполнив злобой, болью и горем. Я постаралась отстраниться от его разрушительных эмоций и сконцентрировалась на том, что сейчас окружало меня. Соленые брызги. Слабый свет луны. Суета порта, повсюду корабли, ожидающие швартовки. Неожиданно я почувствовала новую эмоцию, которая ранее не пронзала Тайяна… Предвкушение.

Совсем скоро море вынесет второй осколок печати на берег. Я чувствовала это. С каждым днем он был все ближе. Приближался к восточному побережью Си Ланя.

Значит, Си Лань?

Сима дернулся, а его сознание попыталось вытолкнуть меня, и я незамедлительно покинула его.

– Что ж, пусть будет так. Ты сделала свой выбор, – произнес Сима, сурово взглянув на меня. – Не забывай о последствиях, Хайян.

– Ты тоже. – Я уверенно встретила его взгляд, уже не испытывая особенных угрызений совести. – Помни, что в следующий раз, когда мы встретимся в мире людей, я убью тебя.

26