Ночное дежурство

Должно быть, это приглушенный голос Рея, если только он не принадлежит Ангусу. Кто бы ни ответил, он, должно быть, сильно занят, потому что едва выговаривает звуки. Конни не станет притворяться, будто мечтает услышать это мычание еще раз, но все же она спрашивает:

– Вы там оба как, в порядке?

– Угу.

По крайней мере, они оба ответили, хотя слово прозвучало еще более невнятно: ей представляется, как их рты почему-то сделались вялыми. Ее охватывает до крайности ненужное ощущение, что она дурачит сама себя, думая, будто узнала их: она же не может определить, кто из них когда отвечал. И, главное, она не видит причины, почему ее вопрос словно бы развеселил их. И впечатление, что они готовы покатиться со смеху, заставляет ее спросить:

– Как там у вас успехи?

Ей очень хочется верить, что они не повторили ее вопрос, причем такими булькающими голосами, которые словно захлебываются от веселья. Вязкие слоги звучат едва разборчиво, в том числе и из-за Вуди, который почти полностью заглушает их своим начальственным вмешательством:

– Что там у тебя такое, Конни? Выглядит так, словно ничего не происходит.

Она хватает трубку ближайшего телефона, похожую на блестящую кость. Ей приходится склониться пониже, чтобы понять, какая из кнопок разнесет ее голос по всему магазину.

– Я пытаюсь выяснить, чем занимаются Рей с Ангусом. Мне казалось, вам тоже интересно.

Он снимает трубку через секунду.

– И что же там у них?

– Непонятно. Сами послушайте. – Она подносит телефон к двери, но это не помогает ей отделаться от страха, потому что ее тень вытягивается, как червяк, вдоль книжных корешков. – Рей, Ангус! – все равно кричит она. – Вуди слышит вас по телефону, если хотите, скажите ему, что там у вас.

Она внутренне собирается, готовясь услышать, как они снова повторяют фразу за ней, но, похоже, они решили над ней подшутить, потому что отвечает ей только молчание, в котором угадывается откровенная насмешка.

– Ну, давайте, вам же было что сказать раньше. Вуди хочет услышать сам.

Она так сердито тычет трубкой в их сторону, что едва не ударяет ею о дверь. Когда рука начинает болеть от напряжения, с которым она растягивает провод, она снова подносит трубку к уху.

– Они не отвечают.

– Может, им не понравился твой тон.

Этот упрек задевает ее, как совершенно несправедливый.

– В таком случае, может, покажете мне, как надо.

– Улыбнись мне, и дело в шляпе. – Когда она на мгновение показывает зубы, глядя в потолок, Вуди произносит: – Надеюсь, для команды внизу у тебя найдется улыбка получше, – после чего он переходит на громкую связь: – Рей, Ангус, Конни держит телефон перед дверью. Пусть кто-нибудь из вас поговорит со мной.

Эти разговоры в темноте нравятся Конни все меньше. Но дверь вовсе не колышется, не говоря уже о том, чтобы открыться, – просто она сама не может удержать неподвижно телефон, и это его тень. Спустя несколько секунд Вуди громыхает:

– Ты уверена, что они меня слышат?

– Если вы меня слышите, – кричит она, – то услышите и их.

– Рей, Ангус, отзовитесь.

Конни вынуждена наблюдать, как дверь нетерпеливо подрагивает, и наблюдает довольно долго, прежде чем голос Вуди перемещается в телефонную трубку.

– Скажи мне, что ты слышала их, а я – нет.

– Только не в этот раз.

– А что они говорили до того?

– Ничего осмысленного.

– Может, это тебе так показалось?

– Всем. – Она заставляет себя развернуться к двери спиной, чтобы крикнуть на весь торговый зал: – Как вы думаете, что они имели в виду?

Пять серых лиц тускнеют и совсем теряют черты, разворачиваясь к ней. Когда все они перестают переглядываться, от имени коллектива отвечает Джил:

– Кто?

– Они, – отвечает Конни, тратя часть своего гнева на то, чтобы ткнуть пальцем себе через плечо. – Эти клоуны. Рей с Ангусом.

– Не знаю, насколько смешным это тебе покажется, только я их вообще не слышала.

Конни уже готова высказать, до какой степени все это ей не смешно, но тут понимает, что все остальные тоже ничего не слышали.

– Ладно, я-то слышала, – заявляет она и снова прикладывает трубку к уху. – Я их слышала, только они не сказали ничего осмысленного.

– Наверное, слишком заняты, выполняют мое поручение.

Вуди возвращает ее к выводу, который она сделала уже вечность назад. У нее снова такое впечатление, что все вокруг думают и разговаривают так, словно вот-вот заснут, и ход времени из-за этого тоже замедляется.

– Так вы хотите, чтобы я оставила их в покое?

– Эгей, а это похоже на план. Почему бы и не попробовать.

Она опускает трубку, чтобы не наговорить лишнего, когда Джил торопливо проходит между своими стеллажами и машет ей рукой.

– Конни…

– Надеюсь, хотя бы ты не решила, что у меня слуховые галлюцинации?

– Нет, я подумала, не спросить ли тебя, когда приедут спасать Агнес.

Конни хочется оказаться подальше от самого темного места в магазине, однако она снова поднимает трубку.

– Хотела спросить…

– Я слышал, чем у вас там интересуются. Не стоит об этом при всех.

– В таком случае, какой ответ?

– Нет.

Ей требуется время удостовериться, что это не собственный разум играет с ней шутки, поскольку его ответ как будто совершенно не соответствует вопросу.