Ночное дежурство

Когда Джейк топает за ней к дыре в двери, начинает завывать сигнализация. Грэг, кое-как удерживаясь на подгибающихся ногах, скалится Джейку, словно уверенный, что так магазин обвиняет их в дезертирстве. Джейк злится на себя за опасение, что сигнализация привлечет сюда кого-нибудь; вероятно охрану, потому что кого еще она может вызвать из тумана? Впрочем, сигнализация умолкает без видимых причин так же, как и включилась, а он дожидается, пока женщины переберутся через обломки и осколки, когда Грэг начинает ковылять в его сторону. На его лице написана решимость не выпустить Джейка. Джейк наступает на стекло и разворачивается, поджидая его, и наклоняется за горстью осколков, которые может запросто швырнуть ему в глаза. Но затем Конни произносит:

– С тебя уже хватит, Грэг. Вспомни, что сказал Вуди насчет ухода из магазина.

Отчаяние, вынуждающее его щурить глаза и поджимать губы, ерунда по сравнению с тем, что испытывает Джейк. Его отчаяние настолько глубоко, что кажется необъятным, оно как некая таинственная сила размером с туман, и она испытывает те же чувства. И он почти готов поверить, что великанский голос принадлежит этой силе:

– Пусть уходят, Грэг. Ты единственный, кто нам нужен.

Грэг не особенно от этого счастлив, однако с неохотой отступает назад. Джейк противится искушению швырнуть в него осколки. Он проходит вслед за женщинами вдоль витрины, полной книг, лишившихся не только своих красок, но и всякого смысла, когда Вуди громыхает им вслед:

– Вы ведь меня и там слышите, верно? Мне кажется, вы надеетесь, что я передумаю и пущу вас обратно.

Конни ускоряет шаг, и остальные женщины стараются не отставать. Не успевает Джейк нагнать их, как они уже огибают угол магазина, оставляя его наедине с необъятным приглушенным голосом Вуди.

– Я знаю, что вы слушаете. Дайте взглянуть на ваши лица. Сколько вас еще там? Давайте увидим всех.

Джейка охватывает тревожное подозрение, что эти слова обращены в туман. В остальном все тихо, если не считать его испуганных шагов, и из проулка, где исчезли женщины, тоже ни звука. Когда он заворачивает за угол, его пробивает дрожь, и не только из-за липнущего к телу тумана. Женщины уже подходят к дальнему концу проулка, который словно стиснут с обеих сторон стенами из грязи. Торопясь нагнать коллег, Джейк видит, что это густая смесь тумана и темноты.

– А что случилось с фонарями за магазинами? – Конни, по-видимому, думает, что кто-то должен знать.

– Наверное, тоже электричество отключилось? – предполагает Джил.

– Что бы ни случилось, мне это не нравится. Кто-нибудь из вас сможет завести машину?

– А что случилось с твоей? – спрашивает Джил.

– Она стоит дальше остальных. Если ваши заведутся, мы сумеем ее разглядеть.

Дрожь пытается толкнуть Джейка в темноту.

– Но ведь мы все можем поехать вместе, разве не так? – произносит он на случай, если это их подбодрит.

– Моя ближе остальных, – раздраженно бросает Мэд и уходит в полумрак.

Джейк успевает ощутить жалкую благодарность за то, что все женщины в брюках с карманами для ключей, прежде чем оставить позади последние придушенные проблески света в проулке. Под стеной «Текстов» он с трудом различает Мэд, склонившуюся к прямоугольнику темноты. Когда за ней захлопывается дверца, он слышит громкое бормотание, но не разбирает слова. «Мазда» резко кашляет, добавляя свой выхлоп к туману, а потом мотор рычит, и фары оставляют светящиеся заплатки на бетонной стене.

– Подвезти тебя до твоей машины, Конни? – Мэд опускает стекло, чтобы задать этот вопрос.

– Надеюсь, я пока еще в состоянии дойти сама. Тут всего несколько ярдов. Я пешком.

– Я просто подумала, тогда тебе было бы светлее, – произносит Мэд, однако ее слышит только Джейк. Конни уже рядом со своей «рапирой». Джил торопится мимо нее к «нове», которая словно усомнилась в своей форме и цвете. Пока Джейк ждет, что кто-то предложит взять его с собой, он чувствует, что отчаяние, испытанное им в тот момент, когда он пощадил Грэга, увязалось сюда за ним под покровом тумана. И автомобиль Мэд, который подмигивает яркими фарами и ревет, словно раздраженный зверь, лишь усиливает ощущение, пусть даже она поясняет: – Хочу убедиться, что она не сдохла от холода.

Двигатель Конни отвечает на поворот ключа только щелчком. Вторая попытка приносит еще меньший результат, а на третью мотор не откликается вовсе. Конни открывает дверцу и высовывается наружу с униженным видом.

– Ничего не понимаю. Может кто-нибудь помочь?

– Значит, не настолько крутая, как казалась? – Мэд позволяет ей услышать свои слова.

Тягостное ощущение надвигающейся опасности, кажется, окутывает их, и Джейк боится, как бы они не спровоцировали ее.

– Шон не любит марать руки, поэтому за механика у нас я, – сообщает он с гораздо большей уверенностью, чем есть на самом деле. – Конни, можешь открыть капот?