И вот это Начало накатило на аспект Картера неимоверные волны своего обращения – хлестко-жгучие сгустки энергии, разившие с почти непереносимой мощью. Ритм накатов вторил причудливому покачиванию Древних и мерцанию огней в том умопомрачительном локусе, где стояли Первые Врата, открывая дорогу к Вратам Абсолютным. Светила, миры и Вселенные сошлись в одной точке, само месторасположение которой в пространстве им нужно было стереть невозможным напряжением. Но среди большего ужаса умаляется ужас более скромный, ибо опаляющие волны изолировали Картера За Вратами от его двойников и отчасти возвели ему вновь границы самости. Довольно скоро он смог прислушаться к накатывающим на него волнам и транслировать их в понятные ему речевые формы, и тогда ужас и отчаяние понемногу начали опадать. Страх обернулся чистым благоговением, а то, что помнилось святотатственно ненормальным, обрело величественный характер.
Внезапное угасание мыслеволн погрузило Картера в холодный омут покинутости. На него отовсюду нахлынуло давление пустоты – и все же Начало оставалось с ним. Обретя слова, Картер направил Ему субстанциональный посыл:
– Я принимаю Твои условия и хочу продолжить.
Волна мысли вновь коснулась его, и Картер понял – Начало услышало. Безграничный разум тут же наслал ему целый поток информации и пояснений, распахнувший перед ним новые горизонты, позволяющий охватить недоступные ранее сферы космоса. Картер узнал, насколько наивны и узки его представления о трехмерном мире, ведь существует великое множество иных мерил помимо общеизвестных верха и низа, левой и правой сторон, того, что впереди, и того, что позади. Ему была наглядно продемонстрирована мелочность человеческих богов с их людскими же притязаниями – ненавистью, гневом, похотью и тщетной жаждой поклонения вопреки рассудку и природе. Большая часть сведений трансформировалась для Картера в слова, но были и такие данные, что передавались ему другими органами чувств. Зрением или воображением принимал он, что обретается в области такого числа измерений, которого не постичь ни уму, ни сердцу человека.