Ночной цирк

— Он не какой с тех пор, как скончался герр Тиссен, — говорит она. Виктор внезапно хмурится, в то время как Лорена утвердительно кивает.

— Кто такой герр Тиссен? — спрашивает Бэйли. Они втроем смотрят на него, удивляясь его невежеству.

— Фредрик Тиссен был самым первым сновидцем, основателем, — говорит Элизабет. — Он был часовым мастером. Это он создал те часы у ворот.

— Часы были сделаны кем-то за пределами цирка? Правда? — спрашивает Бэйли.

Он никогда и не подумал бы спрашивать об этом Поппету или Виджета. Он был уверен, что эта вещь тоже была рождена в цирке. Элизабет кивает.

— Он так же был и писателем, — говорит Виктор. — Именно так мы и познакомились много лет назад. Прочитали заметку, которую он написал о цирке, и отправили ему письмо, получили ответ и так завертелось. Это было еще до того, как мы стали называться сновидцами.

— Он смастерил для меня часы, которые выглядят как Карусель, — говорит печально Лорена. — С маленькими человечками, которые петляют сквозь облака и серебряные шестеренки. Замечательная вещь, хотелось бы носить ее с собой. Хотя приятно иметь дома какое-то напоминание о цирке.

— Я слышала, у него был тайный роман с фокусницей, — замечает Элизабет, улыбаясь сквозь бокал вина.

— Слухи и вздор, — усмехается Виктор.

— Он всегда с любовью отзывался о ней в своих заметках, — говорит Лорена, как будто рассматривая такую возможность.

— А как же можно ее не любить? — спрашивает Виктор. Лорена оборачивается на него с любопытством. — Она очень талантлива, — бормочет он, а Бэйли замечает, что Элизабет старается сдержать смех.

— А без Герр Тиссена цирк уже не такой? — спрашивает Бэйли, гадая, связано ли это как-то с тем, о чем рассказывала ему Поппета.

— Для нас, конечно, цирк без него уже не тот, — говорит Лорена. Она задумывается ненадолго прежде, чем продолжить. — Цирк кажется немного другим. Ничего конкретного, лишь что-то…

— Что-то не так, — вставляет Виктор. — Как часы, которые идут неправильно.

— Когда он умер? — спрашивает Бэйли. Он не может заставить себя спросить — как.

— Год назад, ровно в этот день, — говорит Виктор.

— О, а я и не поняла этого, — говорит Лорена.

— Тост в честь герр Тиссена, — произносит Виктор, достаточно громко, чтобы услышал весь стол, и поднимает свой бокал. Бокалы вокруг стола взмывают вверх, как и бокал Бэйли.

За десертом продолжают рассказывать истории о герр Тиссене, отвлекаясь лишь на обсуждение вопроса, почему торт называют пирогом, если это на самом деле торт. После чашки кофе Виктор извиняется и уходит, отказываясь участвовать в обсуждении темы про торт.

Когда он возвращается за стол, в руке у него телеграмма.

— Мы отправляемся в Нью-Йорк, друзья мои.

Безвыходное положение

Монреаль, август 1902

После того, как фокусница берет свой лук и исчезает перед восхищенными глазами зрителей, они аплодируют, сотрясая уже пустой воздух. Они встают со своих мест, а некоторые болтают со своими спутниками, изумляясь такому трюку, выходя в появившуюся дверь на стене полосатого шатра.

Один человек остается сидеть на своем месте в узком ряде кресел, пока они расходятся. Его глаза, почти полностью скрытые тенью от надвинутой на лоб шляпы, сосредоточены на том мечте, где всего мгновение назад находилась иллюзионистка.

Остальные зрители уходят.

Мужчина продолжает сидеть.

Через несколько минут дверь опять растворяется в стене шатра.

Взгляд мужчины не дрогнул. У него не так много осталось, лишь смотреть на исчезающую дверь.

Мгновение спустя Селия сидит на стуле с другой стороны арены напротив него, все еще одетая, как и во время представления в черное платье, покрытое нежными белыми кружевами.

— Ты обычно сидишь позади всех, — говорит она.

— Я нашел место получше для обзора, — говорит Марко.

— Ты нашел отличный способ, чтобы быть здесь.

— Пришлось взять отпуск.

Селия смотрит вниз на свои руки.

— Ты не ожидала, что я приду таким способом, не так ли? — спрашивает Марко.

— Нет, не ожидала.

— Знаешь ли, трудно прятаться, когда ты гастролируешь со всем цирком.

— Я не пряталась, — говорит Селия.

— Именно пряталась, — говорит Марко. — Я пытался поговорить с тобой на похоронах герр Тиссена, но ты ушла прежде, чем я смог тебя отыскать, а потом ты перевезла цирк за океан. Ты избегала меня.

— Это было не намеренно, — говорит Селия. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. — Спасибо тебе за Бассейн Слез, — добавляет она.

— Мне хотелось, чтобы у тебя было место, где бы ты смогла поплакать, когда меня нет рядом.

Она закрывает глаза и ничего не отвечает.

— Ты стащила мою тетрадь, — говорит Марко спустя некоторое время.

— Прости, — говорит она.

— Если она находится в безопасности, то неважно у тебя она или у меня. Тебе следовало спросить. Тебе следовало попрощаться.

Селия кивает.

— Я знаю, — говорит она.

Никто из них не произносит ни слова.